100 дней до... (СИ)

— Не смотри, — на мои глаза легла прохладная ладонь, мешая увидеть то, что должно было случиться дальше, но там, где заканчивалась ладонь Серафима, было видно собиравшуюся на полу красноватую лужицу.

— Серафим! — в ужасе я дернулась вперёд, но сильные руки развернули меня спиной к ужасной картине и только после этого я осознала, что дрожу всем телом. По щекам градом косились слёзы, которые я была остановить не в силах. — Зачем ты… Это же несправедливо… Так несправедливо… Ты должен был жить!

Руки сами по себе поднялись в верх, ударяя кулаками грудь в чёрной рубашке. Будто это могло хоть что-то исправить.

Плечи вздрагивали от всхлипов, а сердце в груди было готово разорваться на части от боли и тяжести.

— Тише, тише, — Серафим легонько погладил меня по голове, — не стоит меня оплакивать. Это было так давно. — он широко улыбнулся, но в этой улыбке не было ни капли радости или былого озорства, только боль.

— Почему ты так поступил?

— Я думал, что если умру, боль отступит. — он смахнул с моей щеки слезинку. — Ещё никогда в жизни я так не ошибался. Кто же знал, что самоубийц наказывают так жёстко. За то, что я добровольно лишил себя жизни, меня обязали стать проводником умерших. Вот тогда я и пожалел о том, что натворил, но было уже слишком поздно. Но во всей этой непроглядной тьме была маленькая девочка, которая несмотря на все тяготы продолжала идти вперёд. Не сдавалась, не жаловалась, как бы не было тяжело. И когда ко мне в руки попала твоя карточка, я был готов проклясть всё. Я не мог увидеть, как погибнет ещё один дорогой для меня человек — моя маленькая подруга детства, девочка, которая никогда не сдавалась.

Я отшатнулась от него и иллюзия вокруг исчезла, мы снова вернулись на кухню в доме Ноя.

— Но ты же сказал, что моё время ещё не вышло! Что мои песочные часы…

— Я соврал, — его голос звучал низко и тихо, в нём отчётливо прослеживалось чувство вины и сожаление, — по-другому я не мог убедить тебя прожить эти сто дней для себя. Когда жнец собирает определённое количество душ, ему дают одно желание. И…я решил помочь тебе. Я очень хотел, чтобы та маленькая девочка из приюта почувствовала себя счастливой хотя бы чуть-чуть. Прости меня, Нора, я очень хотел помочь тебе.

Я замерла на месте, не в силах проронить ни слова. Всё в одночасье перевернулось с ног на голову, перемешалось и рассыпалось на множество частей.

Выходит, я и правда должна была умереть. Но мой друг, который в далёком детстве помогал мне, подарил мне горстку времени на закате моей ничтожной жизни.

— Пожалуйста, только не молчи, — его рука потянулась ко мне и замерев в паре сантиметром от моего плеча медленно сжалась в кулак, а затем отстранилась, — скажи хоть что-нибудь. Я только, — он отвёл взгляд с сторону и прикусил губу, — надеюсь, что в последние минуты своей жизни ты не возненавидишь меня всем сердцем. Мне так жаль…

Я поймала на лету его руку и сжала его кулак в своих ладонях.

— Спасибо, — тихо сорвалось с моих губ.

Глаза Серафима расширились от удивления, а губы приоткрылись в порыве что-то сказать, но я его опередила.

— За заботу и искреннее желание помочь.

— Как бы я хотел сделать для тебя больше.

— Ты уже сделал немыслимо много, мой Ангел-хранитель, — я улыбнулась ему настолько лучезарно, на сколько только была способна, хоть это и давалось мне с огромным трудом. — Только…когда я уйду…не забывай обо мне. Хорошо?

Серафим горько рассмеялся, накрыв мои ладони прохладными пальцами.

— Это невозможно, — он тяжело вздохнул. — Мне жаль это говорить, но Нора, это последние тридцать минут твоей жизни. Проведи их с тем, кто тебе дорог. Мы увидимся, когда всё закончится. — и он исчез, щёлкнув пальцами.

Глава 17. Я не хочу умирать

Сердце в груди колотилось и отказывалось выравнивать темп. Да и…разве это было возможно?

— Нора, — я вздрогнула от касания рук к моей талии, а затем шею обдало лёгкое, тёплое дыхание, — я дома.

Я обернулась и уперлась лбом в грудь Ноя, пряча лицо, а руки невольно сомкнулись на его талии, прижимаясь к нему настолько сильно, на сколько это было возможно, чтобы не причинить боль.

— Нора? — его голос звучал обеспокоенно. — Что то случилось пока меня не было?

Случилось и ровно сто дней назад. Но, я покачала головой, прикусив до боли губу и прижимаясь к нему всё сильнее.

— Просто соскучилась. Думала, что же такого вкусного тебе приготовить, чтобы порадовать.

Его грудь легонько затряслась, указывая на то, что он беззвучно рассмеялся.

— Я то думаю, к чему такой барский приём, а ты просто не смогла определиться.

Его голос звучал так тепло, а в его объятьях было так уютно, что сердце в моей груди было готово разорваться в клочья от невыносимой боли. Ещё немного, я хочу побыть для него особенной ещё совсем чуть-чуть. Хотелось щёлкнуть пальцами, как Серафим и остановить время, чтобы именно этот момент продолжался вечно.

— Дойдём к столу, — тихо проговорил он, нежно поцеловав меня в макушку, — ужин остынет и старания будут насмарку.

Я кивнула головой и спустя мгновение выпустила Ноя из объятий.