100 магнитоальбомов советского рока

Что и говорить, переход команды Неумоева через уральские Альпы оказался делом нелегким. Лишь за несколько минут до начала московского дебюта в зале студенческого театра МГУ появились Джексон и Аркаша Кузнецов, летевшие в столицу отдельным сверхзвуковым поездом. Прочитав какой-то короткий антисоветский стишок и устроив откровения от панк-рока в 500 метрах от Кремлевской стены, «Инструкция» вмиг получила приглашение выступить в подмосковном Зеленограде (в одном концерте с группой «ЭСТ»), а также поработать в местной студии. Инициатором этой акции стал Алексей Коблов — журналист, рок-активист и просто большой друг сибирских музыкантов. Побратавшись с «Инструкцией», он договорился со звукорежиссером одного из зеленоградских домов культуры Костей Брыксиным, который согласился записать тюменцев на общественных началах.

Перед началом сессии Брыксину, работавшему в студии с массой поп- и рок-групп, удалось убедить музыкантов отказаться от применения живых барабанов. Он прекрасно понимал, что за те два дня, которые есть в его распоряжении, большая часть времени уйдет на настройку ударных. Брыксин договорился с зеленоградским музыкантом Олегом Подковировым, который на своем ритм-боксе оперативно подготовил ритмический рисунок всех песен «Инструкции».

В это же самое время, разбавляя медицинский спирт виноградным соком, тюменские музыканты начали запоздалую подготовку к предстоящей сессии. «Сидя на одной из студенческих кухонь общежития МГУ, мы впервые осознали, что являемся рок-группой и представляем для кого-то интерес за пределами Тюмени, — вспоминает Аркадий Кузнецов. — Поскольку материал звучал совсем сыро и аранжировки на концертах отсутствовали напрочь, мы в первую очередь занялись оформлением музыкальной фактуры, репетируя на неподключенных гитарах начало и концовки композиций».

Свою генеральную репетицию перед записью «Конфронтации в Москве» «Инструкция по выживанию» начала не в полном составе. Припозднившемуся Неумоеву не удалось пройти нестрогий фейс-контроль на университетской вахте и поэтому пришлось проникать в общежитие через окно второго этажа — по канату, сделанному из студенческих простыней. Внутри помещения его ждали тепло и уют, а также неподдельное восхищение темнокожих аспирантов одной из южноафриканских стран, которые, уловив магическое слово Siberia, принесли ящик пива и как завороженные слушали импровизированный unplugged.

...Не успел тюменский десант оказаться в глубоком тылу зеленоградской студии, как выяснилось, что у музыкантов сгорела примочка и гитары придется записывать без звукообработок. С тех пор крылатая фраза «в Зеленограде накрылась примочка» являлась серьезным аргументом в спорах о том, почему на альбоме получился такой необычный для панк-рока звук.

...«Инструкция» была вооружена исключительно самодельными инструментами, не без оснований полагая, что советская техника для них слишком плохая, а западная — слишком хорошая. Упор в игре делался не на музыкальное разнообразие, а на драйв. Сибирские панки изо всех сил лупили по струнам, давали крещендо и постоянно повышали уровень громкости. Из них фонтаном перла энергия и желание что-то доказать насквозь прогнившему миру. В итоге все было сыграно очень живо и очень честно. В этом полузабытом на европейской части СССР драйве чувствовались и свежесть, и морозное сибирское дыхание, и некая сермяжная правда жизни. Одна из определяющих фраз альбома заключалась в припеве «Посвящения Крученых»: «Лучше по уши влезть в дерьмо / Но не нравиться вам, но не нравиться вам / Мне противно!»

Напряжение шло по нарастающей — несколько хулиганское начало перерастало в оглушительный взрыв эмоций на второй части альбома. Начиная с «Афганского синдрома» попер панк-рок такой силы, о котором раньше доводилось лишь уныло мечтать, слушая концертники Sex Pistols и Clash.

После записи болванки на инструменты был наложен вокал Неумоева и гнусавые подпевки Варелы и Кузнецова. Неумоев, имевший репутацию певца «совершенно невменяемого и безумного», на этот раз пел так отчаянно, что у его соратников мурашки бегали по коже: «В своей стране — посторонние люди! / В своей стране — посторонние люди!»

«Я никогда не занимался всерьез такими вещами, как саунд и аранжировки, — вспоминал впоследствии Неумоев. — Я концентрируюсь на чисто энергетическом аспекте. Как я пою — для меня имеет значение, а как группа играет — нет. Лишь бы все было четко, отлаженно и громко».

В итоге получился достаточно агрессивный альбом, но без «поэзии лозунгов», шаманских подвываний, дисторшенов и овердрайвов. «Инструкции» удалось под звуки записанных на пленку милицейских свистков создать ощущение какой-то глобальной облавы. Это был альбом-состояние, когда уже не столь важно, что именно происходит вокруг — «громят аппаратуру» или прямо из дома забирают служить в Афганистан. Общее впечатление слегка портили надерганные цитаты из Майка («здесь нас никто не любит») и Гребенщикова («дворы как колодцы»), а также проигрыши из Stranglers («Посвящение Крученых»).