100 магнитоальбомов советского рока

После распада золотого состава «ДК» Жариков все чаще работает с приглашенными музыкантами — в частности, с Юрием Орловым («Николай Коперник») и Иваном Соколовским («Ночной проспект»). На некрофильском альбоме «Чашка чая» (1986) большинство вокальных партий исполнила ленинградская панк-блюзовая певица Терри, в записи «До основания, а затем» (1987) приняли участие музыканты «Ва-Банка», а в альбоме «Это — жизнь» (1985) — певец из хора Елоховской церкви, выводивший нежным баритоном «пацифистские гимны» типа «заряжай обойму в автомат».

В это же время Жариков начал самостоятельно записывать литературно-музыкальные опусы в жанре радиотеатра (утверждая, что это чисто советское изобретение, появившееся в тридцатых годах одновременно с «Радио Коминтерна»).

«Жанр «радиотеатр» позволяет ввести в музыкальную ткань произведения самый различный материал — от аутентичного фольклора до отрывков из речей политических деятелей, — считает Жариков. — В рамках рок-культуры такое расширение жанра позволяет максимально заострить публицистический потенциал рока, вывести его за границы банально-песенных форм».

Первые эксперименты в этом направлении проводились Жариковым в 1986 году. Уже в «Минном поле им. 8-го Марта» и «Геенно-огненном» он попытался вместить в рамки каждого из произведений максимальное количество пластов мировой культуры. Казалось, что материал Жариков подбирал, исходя из известного принципа Мольера: «Я беру свое добро там, где его нахожу». В эти аудиополотна входили: декламация социальных четверостиший под мелодии Скрябина и Чайковского, западные шлягеры, исполненные в неповторимо провинциальной манере Игорем Беловым и Виктором Клемешевым, фрагменты из «Аппассионаты», пластинок Swingle Singers и «Бременские музыканты», заунывное пение Бюль-Бюль Оглы и какая-то речь Брежнева, названная мистификатором Жариковым «Фрагменты моего выступления».

Музыканты «ДК» вспоминают, что сюжеты и драматургию подобных альбомов Жариков выстраивал сразу же после просмотра очередной программы «Время». Более того — некоторые из своих работ он вполне сознательно создавал в духе шаржирования этой популярной телепередачи. Посредством монтажа он делал логически абсурдные коллажи из выступлений партийных боссов. «Партия сделала все для того, чтобы... предать...интересы рабочего класса... предать... интересы трудового крестьянства... предать... нашу молодежь... предать... интересы всей страны», — вещает Леонид Ильич Брежнев на одном из альбомов.

...Начиная с 1987 года Жариков разочаровывается в демократии, перестройке, ускорении и т. п. В дискуссиях с друзьями лидер «ДК», ссылаясь на русских философов XIX века, все чаще говорит о том, что «народ туп, революциями мы сыты, а подлинное искусство элитарно».

«Искусство, вопреки известному идиотскому лозунгу, не может принадлежать народу, — считал Жариков. — Народу присуща культура, а искусство — это прерогатива какой-то отдельной касты, аристократии. А народ... Для нашего русского мужика до сих пор демократия — это водка, хлеб и бабы».

Похоже, что святость и «способность излучать свет» были противопоказаны Жарикову от рождения. Его цинизм в тот период проявлялся в таких, например, идеях, как «поставить Мавзолей на колесики и катать его по стране как кооператив, установив плату за вход — 50 копеек». Скорее всего, это была шутка, но очень типичная для Жарикова. В конце 1980-х его творчество становится все более политизированным и зловещим. Соответственно и оценки деятельности «позднего» Жарикова приобретают противоречивый характер — даже в среде рок-музыкантов.

«“ДК” — это не искусство, это снобистский стеб, — говорил Юрий Шевчук в одном из интервью того времени. — У Жарикова нет любви к мужику. Он ставит его раком, тычет палкой и ждет, что будет потом».

В какой-то момент музыкальные идеи Жарикова автоматически совпали с определенными социальными настроениями. В своих работах он все резче начинает критиковать горбачевские преобразования, разоблачая проамериканские настроения «перестроечной мафии». В альбоме «Зеркало — души» (1988), состоящем из стихов, наложенных на музыку Сергея Прокофьева, превалирует идея возрождения России. Будучи личностью не всегда последовательной, Жариков, с одной стороны, осуждает взгляды писателей-народников, а с другой — выступает за национальную идею — «агрессивную, мощную, сильную».

...Свой очередной альбом «Непреступная забывчивость» Жариков записывает в Ленинграде, в домашней студии Алексея Вишни. Вишня, который к тому моменту стал одним из основных питерских звукорежиссеров, с нетерпением ждал начала этой сессии.