100 магнитоальбомов советского рока

...Подборка из двух десятков странноватых композиций, объединенных под артиллерийской вывеской «Гаубицы лейтенанта Гурубы», записывалась Манагером в студии ГрОб Records с помощью музыкантов «Гражданской обороны». В большинстве «произведений» Манагер выступал в качестве вокалиста и автора текстов. Барабанные партии — исполненные Аркашей Климкиным в другом месте и по другому поводу — брались с магнитофонной пленки. Егор Летов с Кузей Уо, играя на гитарах, саксофоне и детском синтезаторе «Соловушка», материализовывали гениальные идеи своего приятеля в ноты. Этот полуимпровизированный студийный проект получил впоследствии ассоциативное название «Цыганята и Я с Ильича».

«Я с превеликим удовольствием принимал участие в этой работе и был столь увлечен, что напрочь позабыл о своих обязанностях звукоинженера, — вспоминает в “Официальной альбомографии ГрОб Records” Егор Летов. — В результате имеют место быть некоторые досадные упущения, как то: искажение по частотам, дичайшая противофаза и прочее лихование. Альбом содержит самое чудовищное и бредово-болезненное до патологии из всего, что я слыхал, — “Песню гвоздя”».

История создания этого ключевого для сибирской психоделики опуса такова. Помогая родственникам строить дачу, Манагер стелил полы и вбивал огромные гвозди в дубовые доски. С ненавистью воплощая в жизнь идеалы материального благополучия, Манагер изо всех сил колотил по гвоздям и в какой-то момент неожиданно слился с образом. «Внезапно я начал понимать, что общаюсь с мертвым лесом и трупами деревьев, — вспоминает он. — Гвозди, входя в дерево, превращались из железной руды в часть земли, никак не протестуя против этого... Когда я дотронулся до гвоздя, он весь пылал, и мне показалось, что гвоздь разрывается на части от невозможности изменить свое состояние».

Во время сессии Манагер предложил Летову и Кузе Уо напевать в монотонной манере слова «это песня гвоздя», сопровождая хоровое пение ударами молотка по железу. Сам Манагер прочувствованно нашептывал в микрофон: «Холодно... Никак... Жарко... Больно... Жарко... Больно... Больно! Больно!!», постепенно переходя на душераздирающий крик. «Это было непрерывное полуактерство, записанное с одного дубля, — вспоминает Манагер. — Я настолько плотно вошел в роль, что начал ощущать, как по мне бьет кувалда».

Остальные манагеровские откровения являли собой обрывки фраз и монологов (исполненных на фоне монотонного негромкого пения), жанровые сценки, а также несколько номеров, сыгранных в духе экстремального хардкора. Короткие, но энергичные опусы типа «Опоздавшей молодежи» вообще были сыграны исключительно на одной ноте.

Для пестроты восприятия в альбом были включены и два вполне самодостаточных инди-хита: «Кровь» («Сулили золотые горы, подменяя любовь кайфом»), исполняемый под похоронную мелодию саксофона, а также «Парики, шиньоны, косы», представлявший собой речитативное перечисление названий магазинов, попавшихся на глаза Манагеру во время прогулки по Ленинграду. Завершала нелегкое путешествие по лабиринтам подсознания 12-минутная композиция «Стачка шахтеров в Кузбассе», проникновенно напетая музыкантами «Гражданской обороны» в духе хоралов на репетиционной точке «Аукцыона» за полгода до описываемой сессии.

За пять ноябрьских дней 1989 года, в течение которых осуществлялась запись этого двойного альбома, Манагер, безвылазно находясь в летовской квартире, довел себя до состояния «внутреннего распятия». К примеру, техническая сторона работы воплощалась для Манагера в разного рода образы и чудеса. Студийную аппаратуру он воспринимал не иначе как части собственного тела. Пульт казался ему неким преобразователем, в который следовало входить в виде электрического сигнала и выходить измененным в форме готовых песен. Если же магнитофоны ломались или вели себя как-то непредсказуемо, Манагер начинал с ними ругаться, плеваться в них, создавая противодействие непокорной технике.

Несмотря на то что Егор Летов и Кузя Уо относились к своему соратнику как к «экспонату творчества», Манагер самозабвенно и доходчиво объяснял им свои требования к звуку. Для этого он не ленился рисовать сотни графических эскизов будущих инструментальных партий. Гитарные соло изображались им в виде движения ломаной вверх — с последующей закольцовкой на самой вершине. Уместно вспомнить, как большой ценитель современного искусства Никита Сергеевич Хрущев, глядя на подобные графические наброски, обычно говорил: «Эти педерасты-авангардисты рисуют сплошную жопу».