100 магнитоальбомов советского рока

Из остальных классических хитов «Зоопарка» в «Уездный город N» вошли «Дрянь» (в которой Майк слегка подредактировал собственный текст, изъяв из него стремную строчку про аборты) и «Пригородный блюз» — переполненный отчаянием монолог сидящего на унитазе аутсайдера с описанием повседневного бытового безумия, творящегося в его квартире.

Как уже упоминалось в предыдущих главах, часть песен «Зоопарка» имела западные аналоги и корни. К примеру, ритм-энд-блюз «Дрянь» писался по мотивам альбома Лу Рида «Sally Can’t Dance», а рок-н-ролл «Если ты хочешь» (припев к которому был сочинен не без помощи Гребенщикова) — своего рода питерский ответ на знаменитую стоунзовскую «Let It Bleed».

...Благодаря ставшим притчей во языцех организаторским способностям Майка, у «Зоопарка» никогда не было особенно выдающейся ритм-секции, а разработкой музыкального материала в группе в основном занимались два человека — Майк и гитарист Александр Храбунов. Майк придумывал мелодические ходы, а вся ответственность за поиски адекватных аранжировок и всевозможных звуковых нюансов ложилась на плечи Храбунова.

Майк и Храбунов составляли органичный и идеально дополняющий друг друга дуэт. Они были соседями по коммунальной квартире, и время от времени Майк знакомил своего гитариста с массой пластинок — Лу Рид, Rolling Stones, Ten Years After, Джей Джей Кэйл и т. п. В свою очередь, Храбунов, обладая цепким техническим мышлением, целиком концентрировался именно на аранжировках, а к текстам относился на редкость спокойно и зачастую знал их содержание лишь на уровне приблизительного смысла.

«Храбунов всю жизнь играл в составах без ритм-гитары и поэтому любит «пилить» понемногу, — говорил в те времена Майк. — Сначала мне это не нравилось, но потом я понял, что в этом есть свои кайфы, и сейчас с трудом могу представить, как бы мы звучали с другим гитаристом. Шурина гитара придает моим довольно легким песням уместную тяжесть».

Хотя завершающей композицией первой стороны планировался «Похмельный блюз» («...Всю ночь во рту резвились кошки / И слон топтался в голове»), Майк (вероятно, из дружеских побуждений) заменил собственную песню на родственный по духу ритм-энд-блюз «Колокола» из репертуара студенческой рок-группы «Прощай, черный понедельник», в составе которой в свое время играли Храбунов и его земляк из Петрозаводска, будущий барабанщик «Зоопарка» Андрей Данилов. Партию вокала в «Колоколах» на альбоме исполнил Храбунов, впоследствии заклеймивший данный эксперимент уничтожающим термином «советский блюз». С его точки зрения, в первоначальном варианте эта композиция звучала выразительнее и тяжелее.

Взаимопонимание, человечность и наличие в команде так называемого «группового самосознания» всегда являлись характерной чертой «Зоопарка». Это не могло не сказаться на записи. Дело в том, что вся вторая половина альбома состояла из сырых и неотредактированных номеров, которые доводились до конечного вида непосредственно в студии. Надо отдать должное музыкантам — на самих песнях это никак не отразилось.

«Перед началом записи мы боялись показаться несостоятельными, понимая, что студийный альбом — это чистый продукт, на котором все инструменты должны быть слышны, — вспоминает Александр Храбунов. — Одновременно должен чувствоваться нерв, даже в ущерб качеству. Но как воплотить здоровое энергичное дыхание рок-н-ролла в тот звук, который будет литься из колонок, мы могли только догадываться».

Более конкретно представлял студийный саунд «Зоопарка» Андрей Тропилло. К примеру, «Мажорный рок-н-ролл» он записал с первого раза — живьем, без единого наложения.

«Я играл гитарные партии исключительно для настроения, так как теоретически их планировалось записывать наложением позднее, — вспоминает Храбунов. — Как только мы закончили играть первый дубль, Тропилло сказал: «Все. Порядок. Оставляем этот вариант». Это решение застало нас врасплох: «Как оставляем? А наложение?». Но при прослушивании выяснилось, что Тропилло был прав».

На еще одной новой песне «Все те мужчины» Храбунов применил ряд технических новшеств — начиная от примочки собственного производства, дающей характерный «блюющий» звук, и заканчивая оригинальным приемом с использованием двух «искаженных» гитар.

«К тому моменту я уже разобрался в особенностях саунда Rolling Stones, в котором применялась техника сдвоенных гитарных риффов, — вспоминает Храбунов. — Я хотел, чтобы на песне «Все те мужчины» получился такой же убойный звук, и настоял на том, чтобы каждый аккорд писался двойным гитарным наложением. Мощный рифф рождался за счет того, что при наложении получалась как бы растянутая рука с большим количеством пальцев плюс дублирование остальных нот. В итоге подобным способом мне удавалось воспроизвести натуральный стоунзовский звук».

Гитары записывались следующим образом. Одна из колонок выносилась из студии в длинный 50-метровый коридор, к ней приставлялся микрофон и подобным образом фиксировалось большинство гитарных партий — для создания объемного и одновременно «сырого» звука.