100 самых известных «русских мусульман»

Ради Бога! Некоторых отвращают от ислама запреты на поедание сала, свинины, ветчины и бэкона. И в этом они видят угрозу собственной идентичности. Какой же украинец может без сала. Какой же европеец откажется от прожаренного бэкона с яичницей. Поэтому слыша что ислам запрещает это отвращаются от него. Обратимся к фундаментальным принципам веры к Корану и Сунне пророка.

Пророк сказал: Поистине появятся среди последователей моих народы, которые сделают разрешенным спиртное, свинину, чистый шелк и струнные инструменты (по аль-Бухари, цит по Ш. Аляутдинов Путь к вере и совершенству. с. 360).

Пророк говорит, что эти люди будут его последователями, а не врагами. Напомню, что пророк Дауд играл на псалтыре, а Иисус пил вино (спиртное).

Коран говорит: Запретил он вам только мертветчину, кровь, мясо свиньи и то над чем не призывалось имя Аллаха. Но если кто вынужден не будучи преступником и врагом то ведь Аллах прощающь и милостив (Сура 16, аят 115)

Таким образом, сало не может рекомендоваться всем мусульманам, что было бы грехом, но некоторым неарабским народам (русским, украинцам, венграм) оно позволительно, ибо укоренено в обычае, а обычай – это один из столпов Закона Божьего (шариата), пока он явно не противопоставлен Корану и Сунне пророка. Явного противопоставления им нет. Употребление сала не грех»244

.

Иваненко старался эпатировать публику одними названиями своих статей: «Был ли Илья Муромец участником джихада?», «Исламские смыслы «Матрицы» или «Эльфийский ислам как нордический адат: жить, мечтая!». Параллельно он писал рецензии на «гоблиновские» переводы, интересовался теорией хаоса и приходом Антихриста245. Сочинения Иваненко охотно публиковали мусульманские сайты, в том числе и самые радикальные.

Из творчества Иваненко можно узнать о принятии ислама не только Ильей Муромцем, но и писателем-оккультистом Говардом Лавкрафтом. Яркий образ эльфов-исламистов определенно обогатил субкультуру «русских мусульман». Приведем отрывок из статьи автора: «Наши мечети – леса, в которых мы предаемся медитациям о Великом Эру (зикр). Мы молчаливо блуждаем (хадж), стоим (вукуф), обходим деревья по кругу (таваф) и прислоняемся ладонью к коре (такбиль). Каждый эльфо-мусульманин должен быть «приписан» к какому-нибудь лесу, хоть раз в жизни он должен совершить хадж в лес»246.

Со временем издевательство над мусульманским богословием Иваненко надоело и он сконцентрировался на других темах247. Нужно заметить, что «игра в ислам» была популярна у части российской «сетевой» интеллигенции в нулевых годах, однако сейчас мода на это прошла и многие публицисты, искренне или в шутку объявлявшие о принятии ислама, к этой религии охладели.

Лидер шиитского крыла «русских мусульман» Тарас Черниенко родился в 1976 году в Санкт-Петербурге. Он окончил Санкт-Петербургскую государственную академию аэрокосмического приборостроения, параллельно отучившись в Государственном университете Кувейта по специальности «Банковский менеджмент» и Лувенском католическом университете (Бельгия).

Ислам Черниенко принял еще в школе. Вот как он об этом рассказывал:

«В далеком 91 году в Санкт-Петербурге я был действительно чуть ли не единственным русским мусульманином. Действительно, общаясь с русскими братьями и сестрами, я замечаю, что есть несколько категорий людей, которые пришли к исламу под влиянием разных факторов. Это и какая-то личная пережитая трагедия, крупные события в жизни, связанные с духовными переживаниями, либо это замужество, соответственно, брак с супругом-мусульманином, под его влиянием люди принимают конфессию. Либо это участие в боевых действиях на территориях, где компактно проживают мусульмане, в Афганистане или на Северного Кавказа бывшие военнослужащие очень много, как побывавшие в плену, так и просто служившие в рядах советской или российской армии. Много причин. И действительно участие в политических, в том числе и радикально-политических течениях. Это просто перечень.

Что касается меня лично, я могу сказать, что ни один из этих факторов на мое принятие религии не повлиял. В 91 году путем изучения и сравнения различных священных писаний, задумываясь о смысле жизни, о роли Бога в моей жизни, я перечитывал Евангелие, видел в фигуре Иисуса Христа именно Божьего пророка, воплощенное непорочное слово Божье, неискаженное, но в то же время человека. То есть идея ипостасной Троицы была мне не близка в христианстве, с одной стороны. С другой стороны, сама личность Иисуса Христа, ее величие была очень притягательна и именно это послужило ключевым моментом моего обращения к Корану, который именно в таком виде эту великую личность и представляет. Дальше пошло глубокое изучение самого Корана, биографии пророка, который принес нам это откровение, пророка Мухаммеда, основателя мусульманской религии и так далее. То есть в моем конкретном случае не имела место быть никакая стрессовая ситуация, которая вдруг неожиданно радикально изменила мой образ мышления. Это мой личный пример»248.