100 тайн Второй мировой

Второй штурм Севастополя начался утром 17 декабря, ему предшествовала сильная артподготовка. По приказу Манштейна, в наступление ввели пять дивизий. В первую очередь гитлеровцы планировали захватить батарею Александера, поэтому в районе реки Бельбек и Мекензиевых гор разгорелись кровопролитные бои. Однако в глубоких потернах и на командном пункте батареи шум боев был практически не слышен. Александер, склонившись над картой, делал соответствующие расчеты, после чего командовал: «Изготовиться к стрельбе!»

Кстати, нигде, кроме Севастополя, в ходе войны расход артиллерийских снарядов не превышал расход винтовочных и автоматных патронов. Удивленный этим обстоятельством, генерал Петров приказал проверить эти сведения, но цифры оказались прежними: 49 тысяч снарядов против 47 тысяч патронов.

Под новый 1942 год Александер понял, что стала падать точность и дальность стрельбы. Стволы орудий порядком износились — нарезы в их каналах стерлись, поэтому снаряды после выстрела неустойчиво держались на траектории. В строго засекреченном месте, в одной из бухт, хранились запасные, 50-тонные стволы. Однажды январской ночью их достали, перевезли на батарею и тщательно замаскировали. Стали мозговать над тем, как обновить батарею, если противник практически рядом. Кроме того, согласно инструкции, чтобы заменить стволы, необходима была работа со спецкранами в течение шестидесяти суток. Выход нашел артиллерийский мастер С. И. Прокуда. Длинными зимними ночами батарейцы под его руководством методом «бурлацкой артели», практически вручную, используя лишь небольшой кран и домкраты, всего за шестнадцать суток заменили стволы на «тридцатой».

В 1942 году Гитлер вызвал в Берлин Манштейна, чтобы заслушать его доклад о затянувшейся операции. Два неудачных штурма Манштейн оправдывал тем, что подступы к городу хорошо укреплены, а русские матросы дерутся просто отчаянно и фанатично. Кроме того, у русских много артиллерии, в том числе неуязвимый форт с орудиями невероятно крупного калибра. И вот тогда под Севастополь и были направлены орудия сверхбольшого калибра — два типа «Карл» и одно «Дора».

С «тридцатой» отлично просматривался весь фронт под Севастополем, и Александер организовал инструментальную разведку. Одного, потом другого «Карла» выдали яркие вспышки при выстрелах и характерный, харкающий звук. Между невероятными «чудищами» и батареей Александера началась артиллерийская дуэль. Помимо «Доры» и «Карлов», гитлеровцы стянули под Севастополь несколько тяжелых орудий 11, 12 и 14-дюймового калибра. Снаряды этих орудий то и дело обрушивались на кварталы города. Над Севастополем стояло огромное облако пыли и дыма, и вскоре красавец город был окончательно разрушен.

Последний штурм Севастополя был крайне ожесточенным. Только на батарею Александера было направлено несколько полков пехоты, не считая саперной роты, оснащенной огнеметами и зарядами для подрыва бронебашен. Вражеские бомбардировщики совершали до шестисот вылетов ежедневно.

На седьмой день штурма огромный снаряд угодил в башню. Погибли наводчики и замочные, тяжело ранило командира башни. Однако расчет заменили, орудия ввели в строй, и бой продолжился.

Вскоре «Карлы» были сильно повреждены огнем батареи Александера и их вывезли в Германию. «Дору» же засекли летчики, которые своим ударом вывели из строя энергопоезда, состав спецсопровождения, платформы обслуживания и вагоны с боеприпасами. Генерал-майор, командовавший «Дорой», немедленно попросил командование перебазировать его за пределы Крыма.

Под Севастополем каждый день погибало и получало ранения до четырех с половиной тысяч немецких солдат. Однако и силы защитников были на исходе. Батарею Александера прикрывал батальон морских пехотинцев и минометная батарея лейтенанта Пятецкого. Они геройски выполняли приказ генерала Петрова: «Беречь батарею!» Однако к 12 июня от батальона осталось меньше роты. Сильно поредел и 90-й стрелковый полк, державший фронт вблизи 30-й. Запасы снарядов подходили к концу.

Положение стало слишком критическим. На общем совете личного состава приняли решение прорываться небольшими группами в горы, к партизанам. Некоторым бойцам это удалось. Через несколько дней противник опоясал батарею пулеметными точками. Соловьев руководил одной из последних групп прорыва. В одну из атак его тяжело ранило. Александер уходил последним. В подземных галереях оставались только тяжелораненые и медперсонал.

Двадцать четвертого июня командир попрощался с политруком и вместе с небольшой группой батарейцев через водосток ночью вышел к реке Бельбек. Однако предатель из местных выдал Александера, и после пыток тот был расстрелян в симферопольской тюрьме.