100 великих катастроф XX века

В какой-то мере гиссарское землетрясение является для ученых загадкой. Многие считают, что на самом деле это было не землетрясение, а извержение грязевого вулкана. Одну из теорий, отстаивающих эту версию, мы решили привести ниже.

В первой половине февраля в районе бедствия работал томский художник Г. Бурцев. Кроме своей основной деятельности он еще собирал данные о предвестниках землетрясений, записывал рассказы очевидцев. Бурцев хорошо знал таджикский язык, поэтому ему удалось узнать много интересного. Вот лишь одно свидетельство очевидца, проживающего в кишлаке Окули-Боло: «Шум был, взрыв. Я выбежал из дома. Увидел огонь над холмом. Яркий-яркий, красный! Огонь поднялся вверх и осветил все. Я и другие люди сперва думали, что горит город Душанбе! Черный дым. Оттуда вырывался огонь, пошла лава. Мы заметили, как идет смола с большой скоростью, с паром, пылью. Лава катилась с горки в течение нескольких минут, накрывая крыши домов в Окули-Боло. От страха мы все убежали. Нам стало теперь ясно, к чему накануне была такая красная луна, — к большой беде…» Это описание явно говорит в пользу именно извержения, а не землетрясения, хотя часто они сопровождают друг друга.

По мере того как накапливались доказательства грязевулканического извержения, становилось все труднее соглашаться с официальной, так называемой гидрогенной версией гиссарской катастрофы. Причины ее, по утверждению местных специалистов, крылись в непродуманном вмешательстве человека в ход природных процессов на безводных землях плато Уртабоз. Это название и переводится как «безводная пустыня в середине». Зато у подножия плато бьет множество разнообразных источников, некоторые из них называют кайнарами, что в переводе означает «горячий». Свидетельств гидротермальной деятельности в этом районе практически нет, хотя совершенно исключить ее нельзя, так как температура воды в источниках непосредственно после катастрофы была на три градуса выше обычной.

Плато Уртабоз, где катастрофа и разыгралась, представляет собой плоскую овальную возвышенность площадью более 30 км², а высота холмов доходит до 130 м. Склоны плато, особенно южные, спускающиеся к реке Кафирниган, крутые. На западе простирается Окулинская долина, отделяющая от плато расположенную севернее Первомайскую горку.

На геологических картах плато выглядит будто двухслойный пирог, верх которого образован лёссовидными суглинками, а над ними залегают суглинки, очень похожие на продукт извержения грязевого вулкана. Грязевые вулканы в большинстве случаев связаны с глубоко расположенными месторождениями нефти и газа. И действительно, в этом районе относительно недавно была найдена нефтяная залежь с газовой шапкой. На самом плато Уртабоз 30 лет назад нефтяниками было пробурено восемь глубоких, до 2 тыс. м, скважин, которые, однако, не испытывались.

Очевидец катастрофы, житель одного из пострадавших кишлаков Мухамедкадыр Басидов рассказывал: «В ту ночь я до половины пятого читал книгу. Потом лег спать, погасил свет. Но мне не спалось, было как-то тревожно. Примерно без двадцати пять начала трястись земля — будто баллон на воде. Минут пять прошло, подошла к двери собака моего братишки, который в эту ночь спал в моей комнате. Как я теперь понимаю, она хотела его предупредить, спасти: сначала лаяла, потом страшно зарычала. Я встал, и тут раздался удар. Я подумал, что-то взорвалось. Здесь часто трясет, но на этот раз было что-то не так. Люди думали, что упал метеорит. После удара все осветилось. Я пулей выскочил на улицу. Было еще светло, и я увидел — падает дувал. Потом все быстро потемнело. Я побежал к старшему брату спасать детей. Вскоре стал нарастать неприятный звук. Брат хотел выпустить скот, а сарая уже нет. Все побежали на дорогу. После взрыва прошло 7–8 минут, не больше… Утром, когда было уже светло, я подошел и потрогал грязь. Она была теплая, градусов 40. Это отметили все жители, кого ни спросите. А кое-кто говорил, что грязь была горячей».

Действительно, многие жители кишлака Окули-Поен подтверждают, что грязь была теплой, даже горячей. Халима Раджабова говорила: «Я трогала ее в шесть часов. Грязь очень горячая была, обжигала руку». Халима живет в 100 м от того места, где остановился поток.