100 Великих Книг

По существу, в сражение вступили двоюродные братья — 5 Пандавов и 100 Кауравов. Однако в битве участвовали не только их ближние и дальние родичи, но и чуть ли не все население Древней Индии, многомиллионные массы разношерстных племен. Благородные Пандавы были и до сих пор остаются народными любимцами. Кауравы, среди которых тоже было немало достойных воителей, им завидовали с самого детства и пытались — сначала оклеветать, лишить по праву принадлежащего им царства, а потом и вовсе погубить. Из-за этого и разыгралась великая битва — на фоне великих страстей.

Древние авторы славились умением описывать сражения. «Махабхарата» здесь не исключение. Не главы — целые книги посвящены кровавому столкновению огромных армий и изощренным поединкам. Вот лишь крошечный эпизод в долгом и кровопролитном поединке Пандавов с благородным и всесильным Бхишмой — двоюродным дедом Кауравов, храбрым и справедливым воителем, наставником в воинском искусстве многих героев индийского эпоса. Его появление на поле брани описывается так:

Зажглись его стрелы, как молний зарницы,И громом был грохот его колесницы,А лук — словно огнь, в бранной сече добытый:Служил ему топливом каждый убитый,Как вихрь, раздувающий пламя, — секира,А сам он — как пламя в день гибели мира!

Он гнал колесницы врага, всемогущий,И вдруг появился в их скачущей гуще,Казалось, как ветер сейчас он взовьется!Он вражеских войск обошел полководцаИ вторгся стремительный в их середину,И громом колес он наполнил равнину,И воины в страхе на Бхишму глядели,И волосы дыбом вздымались на теле.Иль то Небожители, гордо нагрянув,

Теснят ошалелую рать великанов?Пандавы на Бхишму, исполнены гнева,Напали со стрелами справа и слева «…»И места не стало у Бхишмы на теле,Где б стрелы, как струи дождя, не блестели,Торча, словно иглы, средь крови и грязи,Как на ощетинившемся дикобразе!Так Бхишма упал на глазах твоей рати,

Упал с колесницы, о царь, на закате,К востоку упал головой, грозноликий, —Бессмертных и смертных послышались крики…(Переложение Семена Липкина)

Поэтическое мастерство безвестных авторов «Махабхараты» достигло небывалых высот и почти абсолютного совершенства. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что, начиная с XIX века, ряд сюжетов вставных поэм древнеиндийского эпоса не раз вдохновлял многих европейских поэтов. Перевод на русский язык В. А. Жуковским поэмы о Нале и Дамаянти — лучшее тому свидетельство. И как выразительно и свежо зазвучали по-русски древние шлоки. Достаточно вспомнить блистательные характеристики главных героев. Вот царь Наль:

… В целом свете царя, подобного Нолю,Не было, нет и не будет: меж другими царямиОн сиял, как сияет солнце между звездами.Крепкий мышцами, светлый разумом, чтитель смиренный

Мудрых духовных мужей, глубоко проникнувший в тайныйСмысл писаний священных жертв, сожигатель усердныйВ храмах Богов, вожделений своих обуздатель, нечистымПомыслам чуждый, любовь и тайная думаДеве, гроза и ужас врагов, друзей упованье,Опытный в трудной военной науке, искусный и смелыйВождь, из лука дивный стрелок, наипаче же славныйЧудным искусством править конями — на них же он в суткиМог сто миль проскакать — таков был Ноль…

А вот царевна Дамаянти, перед очарованием которой не устояли главные Божества ведийского пантеона — Индра, Агни, Варуна и Яма, — но прекраснобедрая и лучезарная девушка предпочла всем им одного земного Наля: