100 великих криминальных драм XIX века

Польское восстание, появление протестных настроений, покушение Каракозова – все это заставляло императора идти на уступки. Он не был ни Иоанном Грозным, ни Петром I, ни даже собственным отцом, чтобы дать отпор: он хотел всем сделать лучше. А выходило все хуже и хуже, потому что никто уже не желал с ним считаться. Молодое общество было охвачено каким-то безумием разрушения.

После казни в 1866 году студента-юриста-неудачника (большой привет Родиону Раскольникову, образ которого, кстати, был создан в то же самое время) традиция убивать царя (одного и того же) укрепилась еще больше.

В начале 1870-х, уже предвидя такое развитие событий, Ф.М. Достоевский написал роман «Бесы», в котором допрос пришедшего с повинной Лямшина очень напоминает реальное состояние дел: «На первый план выступали Петр Степанович, тайное общество, организация, сеть. На вопрос: для чего сделано столько убийств, скандалов и мерзостей? – он с горячею торопливостью ответил, что «для систематического потрясения основ, для систематического разложения общества и всех начал; для того, чтобы всех обескуражить и изо всего сделать кашу и расшатавшееся таким образом общество, болезненное и раскисшее, циническое и неверующее, но с бесконечною жаждой какой-нибудь руководящей мысли и самосохранения, – вдруг взять в свои руки, подняв знамя бунта и опираясь на целую сеть пятерок, тем временем действовавших, вербовавших и изыскивавших практически все приемы и все слабые места, за которые можно ухватиться». Заключил он, что здесь, в нашем городе, устроена была Петром Степановичем лишь первая проба такого систематического беспорядка, так сказать программа дальнейших действий…»

В 1870-х годах появились кружки якобинцев, чайковцев, долгушинцев, революционные группировки Лаврова, Дьякова, Бакунина, Семяновского, Сирякова, всевозможные рабочие союзы и коммуны. В середине 1870-х годов они пропагандировали и агитировали, ходили в народ. Народ их об этом не просил, и нередки были случаи, когда агитаторов поколачивали и сдавали в полицию сами же крестьяне. Агитаторы озлоблялись, переставали якшаться с крестьянами, как с темным, политически неразвитым элементом, и переходили к другим действиям. К концу десятилетия они уже готовы были бросать бомбы.

Государству надо было как-то защищаться, и Александр укреплял высшие посты, ответственные за безопасность. Так появился печально знаменитый петербургский градоначальник Федор Трепов – человек, особо ненавистный для революционеров.

Борьба с «хождениями в народ», телесные наказания в жандармерии, унижения революционеров привели к подготовке терактов. Наиболее известным стало организованное в 1878 году покушение на Трепова Веры Засулич, предпринятое в ответ на издевательское обращение с заключенными. Как уже ранее говорилось, Засулич была оправдана судом присяжных во главе с А.Ф. Кони, несмотря на тяжесть совершенного преступления и неопровержимые улики. В зале ей аплодировали, а на улице ждала толпа сторонников. Это свидетельствовало о той появившейся в обществе «шатости», о которой писал в своем романе «Бесы» Достоевский. Разброд и шатания охватили Россию.

Теперь уже протестные настроения охватили и деревню. Освобожденные, но все еще «временнообязанные» крестьяне не могли мириться с новой кабалой – не физической, с порками и унижениями, но судебной, с исками и штрафами.

На заводах началось стачечное движение. Студенчество поддерживало уволенных за вольнодумство профессоров.

В 1879 году П.А. Валуев, возглавлявший правительство, писал: «Вообще во всех слоях населения проявляется какое-то неопределенное, обуявшее всех неудовольствие. Все на что-то жалуются и как будто желают и ждут перемены».

Приближались 1880-е годы, которые не сулили ничего хорошего.

Чувство безнадежности

«Народная воля» пополнялась новыми членами, молодежь восхищалась террористами, девушки из дворянских и буржуазных семей считали романтичным поход на демонстрацию.