100 великих криминальных драм XIX века

Гито решился. Он купил за 15 долларов револьвер марки «бульдог» – дорогой, с рукояткой из слоновой кости, чтобы впоследствии это оружие сразу бросалось в глаза в качестве музейного экспоната. Уже тогда, задумав убийство, Гито планировал, как его оружие будет демонстрироваться в музее с надписью: «Из этого револьвера Шарль Гито убил президента Гарфилда». Он оказался прав: «бульдог» был изъят и помещен в Смитсоновский институт. Но в начале XX века его потеряли. А может, кто-то украл, позарившись на дороговизну ручки. Или его перепродали в чью-нибудь дорогую коллекцию редкостей. Да мало ли куда он мог деваться.

Зато музейной редкостью стали мозг Гито, его увеличенная селезенка, обнаруженная при вскрытии, и отбеленный скелет.

Тело убийцы после повешения было отдано родственникам, но у них не было денег на похороны, и они зарыли его в углу двора. Поскольку коллекционеры все время подбирались к вещам Гито, решено было во избежание кражи тела извлечь его. Так скелет и попал в Национальный музей здравоохранения и медицины в штате Мэриленд.

Конечно, Гито – личность малоприятная. Он даже удостоился карикатур, на которых его изображали с револьвером и плакатом «Должность или жизнь!». Но совершенно очевидно, что человек этот был невменяем.

Вначале он сочинил речь в поддержку Гранта под названием «Грант против Хэнкока». Потом Гито переделал текст на «Гарфилд против Хэнкока». Гарфилд как раз выиграл республиканскую номинацию в президентской кампании 1880 года и стал для Гито более выгодным покровителем. И наконец Гито вообще выкинул этого никому не нужного Гранта и оставил только Гарфилда. Копии речи Гито передавал членам республиканской партии, а потом уверовал в то, что Гарфилд победил на выборах благодаря ему. Он требовал, чтобы за его выдающиеся заслуги на выборах его назначили консулом в Вену или Париж. Блейна он довел до бешенства, преследуя его по пятам. В то время множество мелких клерков и просто случайных зевак выстраивались в километровые очереди, желая получить работу у президента Гарфилда.

Даже сидя в тюрьме после убийства, Гито собирался совершить лекционный тур и планировал баллотироваться на выборах президента 1884 года. Он говорил: «Я же теперь знаменитость! Обо мне все знают». И в день казни, 30 июня 1882 года, Гито улыбался, танцевал на эшафоте, жал руку палачу и декламировал стихотворение собственного сочинения.

Но стоит признать, что есть две причины, которые хватило бы для оправдательного приговора. Во-первых, достаточно лишь взглянуть на фото Шарля Гито, еще не зная о его деяниях, чтобы увидеть в его глазах явное помешательство. И во-вторых, Гито даже не убил Гарфилда по-настоящему. Потому что его убили врачи.

Врачи-убийцы

Известно, что современные медики, исследуя историю болезни Гарфилда, пришли к выводу, что президента погубили врачи. Его можно было бы спасти, а пуля Гито даже не попала в жизненно важные органы. Но то, как производилось извлечение пули, свидетельствует о том, что в операционной действовали какие-то коновалы или мясники. Они залезали в рану пальцами без перчаток и дезинфекции, занесли инфекцию и углубили рану больше, чем требовалось, – до самой печени, чем вызвали гнойное воспаление. В конечном итоге ослабленного президента сгубил инфаркт. А пулю нашли только при вскрытии, хотя до этого, еще у живого президента, ее пытались обнаружить миноискателем.

Из-за всех этих странных действий даже возникла версия, что на самом деле это был преступный умысел: прогрессиста Гарфилда, борца с коррупцией и любителя чернокожих чиновников, не хотели спасать, а возможно, и заказали.

Все бывает, и это тоже. Не стоит забывать, что у Гарфилда были враги – уволенный почтмейстер, фанатичные рабовладельцы, обиженные безработные. Да мало ли кто…

После смерти Гарфилда военно-морские реформы продолжались, но выглядели скромно. Строительство эскадры было прекращено. Панамериканскую конференцию отменили вовсе.

Зато в 1884 году, через три года после убийства президента, в Германии появился румяный красавец «Джеймс Гарфилд» – крупный, ребристый, массой до килограмма. Так и хочется сказать, перефразируя Маяковского: «Товарищу Гарфилду, человеку и помидору!»

Маленький человек и большая игра

…суждено ему на несколько дней прожить шумно после своей смерти, как бы в награду за не примеченную никем жизнь.

Н.В. Гоголь

А ведь я все-таки человек не последний…

И.С. Шмелев. Человек из ресторана