100 великих рекордов животных

Конечно, у страуса мозг крошечный. Но у крупного (до 5 метров длиной) и очень редкого вида акул – «мегапасти» – вес мозга составляет всего 0,002 процента от общего веса тела. Это, скорее всего, самая малая величина, которую находили у любого из ныне живущих позвоночных.

И вообще, у хрящевых рыб – акул и скатов – вес мозга относительно веса их тела в 10 раз больше, чем у костистых рыб тех же размеров. Более того, вес мозга многих хрящевых рыб порой не меньше, чему млекопитающих. Например, мозг полуторакилограммового атлантического хвостокола весит почти 10 граммов – вдвое больше, чем мозг бобра…

Но, помимо весовых параметров, многие животные демонстрируют своеобразные рекорды и в других категориях, связанных с мозгом.

Взять хотя бы хорошо известных всем синиц. Оказывается, у этих птиц с наступлением осени мозг становится крупнее: его гиппокамп увеличивается в этот период на целых тридцать процентов.

Связано это с тем, что в осеннюю пору синицам, чтобы собрать семена и спрятать их в сотнях укромных мест, расположенных на деревьях и на земле, приходится совершать регулярный облет десятков квадратных километров своей территории.

С приходом зимы эти крохотные птички без особого труда находят припрятанный провиант, поскольку у них, по мнению ученых, хорошо развита пространственная память. Весной же, когда повышенная памятливость ни к чему, гиппокамп синиц сжимается и принимает свои первоначальные размеры…

Землеройки – крошечные (длина тела – 3–4 сантиметра, вес – около 2-х граммов), похожие на мышей, зверьки, у которых носик вытянут в небольшой подвижный хоботок. Они – всеядны, но все же предпочтение отдают мясным блюдам – насекомым, их личинкам и дождевым червям.

Так вот у этих крох тоже изменяется объем черепной коробки и, соответственно, размер и вес мозга. И происходит это в зависимости от сезона года.

Зимой объем мозговой коробки уменьшается на 27 %, высота черепа – на 15 %, а вес мозга – на 35 % по сравнению с летним периодом. Летом же все показатели восстанавливаются. Причем цифры эти относительны: чем суровее зима, тем сильнее уплотняется черепная коробка.

Есть у них и еще одна особенность, связанная с мозгом. Дело в том, что землеройки круглый год всеми способами добывают себе пищу, так как продолжительного голодания вынести они не могут.

Поэтому и сутки у этих зверюшек разделены не на ночь и день, как, например, у людей, а на время охоты и время сна. При этом у одних видов землероек таких «ночей» и «дней» бывает в сутки 10–15, у других – больше. Но рекорд «установила» крошечная бурозубка, у которой земные сутки, как показали наблюдения, разделены на 78 собственных «суток». Именно в течение 24 часов она 78 раз спит и столько же раз, естественно, бодрствует, добывая себе еду. И весит эта еда в четыре раза больше, чем сама землеройка…

Жители Сибири эту птицу знают очень хорошо. Размером она с голубя, грудка у нее в коричневую крапинку, хрипловатый, отрывистый крик: «крр-а, крр-а!» Уже даже по этому краткому описанию можно догадаться, что относится он к самой знаменитой птице таежных лесов – кедровке.

Вроде бы ничего особенного. Птица как птица: ни голоса завораживающего, ни наряда ослепляющего. Однако есть у этой птицы одна удивительная особенность – ее уникальная память.

Ведь готовясь к зиме, кедровка создает поистине королевские запасы еды, накапливая порой до 60 килограммов кедровых орехов. А это – порядка 30 тысяч кладовок, размещенных в разных местах ее территориальных владений. Казалось бы, запомнить их местоположение, чтобы разыскать зимой, когда снежный покров все вокруг «окрашивает» однообразный белый цвет, не по силам не только кедровке, но и существу с более развитыми мозгами. Но кедровка с этой задачей справляется без особых проблем. И все благодаря феноменальной памяти.

Чтобы убедиться в этом, ученые провели следующий эксперимент. В кедровой тайге построили огромные вольеры, куда запустили кедровок, чтобы определить, как они справятся с поиском собственных кладовых. Результат превзошел все ожидания: птицы находили орехи быстро, уверенно и безошибочно.

Тогда зоологи эксперимент усложнили. Орехи из кладовых перенесли в другие места, которые птицам были неизвестны. Кедровки полетели по старым адресам. Но, увы, орехов там не оказалось. А найти новые места они не смогли.

Третий вариант предусматривал поиск чужих кладовых. В этом случае кедровки вели себя так, как человек, ищущий потерянную вещь: метались с места на место, шарили во мху. Порой даже натыкались на орехи, но это происходило редко и случайно. В общем, птицы остались голодными.

Последовал однозначный вывод: у кедровок действительно феноменальная память, и кормовые запасы у них индивидуальные.