100 великих романов

В книге восемь глав, повествующих о воздушных линиях и самолетах, о товарищах автора, о горах и пустынях, о людях и о Земле людей. В 1926 г. Экзюпери поступил на авиалинию между Тулузой и Дакаром, где научился ремеслу пилота и прошел стажировку. В автобусе, который вез пилотов и работников аэропорта на аэродром, автор вдруг увидел «лик судьбы» – старого чиновника, спрятавшегося от настоящей жизни в своем обывательском благополучии и загубившего в себе, быть может, художника. Иное дело – пилот, оторвавшийся от земли и земных проблем, решил тогда Экзюпери.

Начав летать, пилот испытал радость полетов и горечь крушений. У него было много верных товарищей. Некоторые погибли в катастрофах. Так, Мермоз, проложивший над Сахарой авиалинию Касабланка – Дакар, разведавший трассу от Буэнос-Айреса до Сантьяго и перекинувший мост через Анды, после 12 лет полетов нашел себе упокоение в водах Южной Атлантики. «Когда товарищ умирает так, это никого не удивляет, – таково наше ремесло… Никто никогда не заменит погибшего товарища. Старых друзей наскоро не создашь». Эта тема товарищества близка словам Тараса Бульбы из повести Н.В. Гоголя. Сент-Экзюпери далее говорит о самом важном, что волновало его: «Величие всякого ремесла, быть может, прежде всего в том и состоит, что оно объединяет людей: ибо ничего нет в мире драгоценнее уз, соединяющих человека с человеком… Работая только ради материальных благ, мы сами себе строим тюрьму. И запираемся в одиночестве, и все наши богатства – прах и пепел, они бессильны доставить нам то, ради чего стоит жить». На скрижалях вечности отчеканены слова Экзюпери: «Единственная настоящая роскошь – это роскошь человеческого общения».

Много места в книге автор уделил и своему другу Гийоме, который зимой ушел в рейс через Анды – и исчез. Пятидневные поиски ничего не дали, а на седьмой день он объявился, обмороженный, почерневший и опухший. Гийоме сотворил чудо собственного спасения, пройдя через снега и льды. Уже теряя сознание, он вспомнил о своей жене и о том, что страховой полис должен был уберечь ее от нищеты. Но для этого должно быть найдено его тело. «Я подумал – есливстану, может, идоберусьдонего (утеса. – В.Л.).

Прижмусь покрепче к камню, тогда летом тело найдут». «Его величие – в сознании ответственности. Он в ответе за самого себя, за почту, за товарищей, которые надеются на его возвращение… Быть человеком – это и значит чувствовать, что ты за все в ответе». Гийоме победил не только смерть, он победил более сильного врага – человеческую слабость и произнес слова, полные великолепной человеческой гордости: «Ей-богу, я такое сумел, что ни одной скотине не под силу».

Летая в небе и не раз падая с него на землю, падая и спасаясь от гибели, Экзюпери понял, что он прежде всего «земной» человек. «Земля подпирает меня, поддерживает, несет сквозь бескрайнюю ночь. Я неотделим от родной планеты».

Посвятил автор несколько строк и одиночеству – не тому, что вызывало Тошнотуугероя Сартра, аодиночествупленника пустыни, лишенного воды и всякой надежды на спасение. О пустыне Экзюпери написал больше и возвышеннее, чем иной автор о женщине. А еще о непокоренных племенах, о людях, непостижимых для европейцев, которых сами мавры ни во что не ставили. Арабы уважали только одного француза, боялись и восторгались им, любили и ненавидели – капитана Боннафу, командира отряда головорезов, совершавшего набеги на кочевья и наводившего ужас на всех жителей песков. «Среди мавров ходят о нем легенды. Онемговорят гневно, но видят в нем чуть ли не божество. Вся пустыня преображается оттого, что где-то существует капитан Боннафу… Не всякому судьба посылает в дар такого отличного врага, такого лестно убить!» Когда вдруг разнеслась весть, что Боннафу возвращается во Францию, – мавры забеспокоились, что пустыня утратит с его отъездом великолепие острых ощущений и благородного врага, который невольно возвышал и их самих. Это были гордые люди, защищавшие не свободу и богатства, а свой мир.

Этой гордостью мог обладать даже раб, не утративший память и чувство собственного достоинства. Всем невольникам арабы давали имя Барк, но один из них упорно называл себя Мохамедом бен-Лаусином. Экзюпери удалось выкупить его. Барк не знал, что делать с обретенной свободой, пока не истратил все свои деньги на подарки детям.