11.22.63

— Из северной части штата, приехал недавно из Дерри. Занимаюсь коммерческой недвижимостью. Сейчас, перед тем, как отправиться дальше на юг, отдыхаю на озере Себаго. Желаете услышать какие-то имена? Рекомендации, так бы сказать? — Я улыбнулся. — От людей, которые подтвердят вам, что я не сумасшедший?

— В охотничий сезон он каждое воскресенье ходит у лес, — сообщила миссис Каллем. — Это единственный день, когда у него есть такая возможность, так как всю неделю он работает, и возвращается домой, когда уже так близко до сумерков, что и ружье заряжать не следует.

Смотрела она так же недоверчиво, но теперь я заметил в ее взгляде еще кое-что, что-то такое, что дарило мне надежду. Когда ты молодая и у тебя есть ребенок, а твой муж занимается ручным трудом, на что указывали его мозолистые, потресканные ладони, двести баксов — это немало продуктов. Или в 1958 году — две с половиной ежемесячные выплаты за дом.

— Я мог бы и пропустить один день охоты, — заметил Каллем. — Рядом и так уже все подчищено, Бови-Хилл — единственное место, где еще можно ухлопать этого чертового оленя.

— Следите за своим языком возле ребенка, мистер Каллем, — сказала его жена. Тоном резким, но, когда муж поцеловал ее в щеку, она улыбнулась.

— Мистер Эмберсон, мне надо поговорить с женой, — сказал Каллем. — Вы не против постоять, подождать на крыльце пару-тройку минут?

— Я еще лучше сделаю, — сказал я. — Я поеду к Брауни и заряжусь. — Зарядом большинство Деррийцев называли содовую. — Могу привезти вам попить чего-нибудь освежающего.

Они, поблагодарив, отказались, и Марни Каллем закрыла дверь перед моим носом. Я поехал к Брауни, где купил себе «Апельсиновый крэш»[293], а для маленькой девочки лакричных ирисок, которые, как я думал, ей должны понравиться, если, конечно, ей уже можно такое кушать. Каллемы меня выставят, подумал я. Деликатно, с извинениями, тем не менее, твердо. Я для них чудак с чудаческим предложением. У меня была надежда, что изменение прошлого на этот раз будет происходить легче, так как Эл тут его уже дважды изменял. На самом деле, все оказалось совсем не так.

Меня ждал сюрприз. Каллем сказал «да», и его жена разрешила мне самому дать конфетку малышке, которая приняла ее с радостным угуканьем, начала сосать, а потом, словно гребешком, чесать ею себе волосы. Они даже предложили мне остаться поужинать с ними, от чего я отказался. Я предложил Энди Каллему задаток пятьдесят долларов, от чего отказался он … но его жена настояла, чтобы он взял эти деньги.

Назад до Себаго я вел машину с радостным сердцем, но когда вновь ехал в Дерам утром пятнадцатого ноября (белые поля были покрыты таким толстым слоем инея, что ряженные в оранжевое охотники, которых там бродило уже видимо-невидимо, оставляли на них следы), мое расположение духа изменилось. «Он позвонил по телефону в полицию штата или местному констеблю, — думал я, —

и пока меня будут подвергать допросу в ближайшем полицейском участке, стараясь выяснить, какого сорта я псих, Каллем отправится на охоту в лес Бови-Хилл».

Но на подъездной аллее не стояло полицейской машины, только «Форд» — деревяшка Энди Каллема. С моей новенькой доской для криббиджа в руках я подошел к двери. Открыв мне, он спросил:

— Готов к обучению, мистер Эмберсон?

— Да, сэр, готов, — улыбнулся я.

Он повел меня на заднюю веранду; не думаю, чтобы его хозяйка хотела видеть меня в доме вместе с собой и ребенком. Правила были простые. Колышками выставлялись очки, за игру надо было сделать два круга по доске. Я узнал, что такое правильный валет и двойные ряды, что значит застрять в яме и о «мистическом числе девятнадцать», как его называл Энди, или иначе — невозможная взятка. Потом мы играли. Я сначала следил за счетом, но бросил, когда Каллем вырвался вперед на четыре сотни пунктов. Раз за разом, когда откуда-то слышался выстрел какого-нибудь охотника, Каллем смотрел в сторону леса, который начинался за его маленьким задним двором.

— В следующее воскресенье, — произнес я в один из таких моментов. — Вы точно будете там, в следующее воскресенье.

— Может задождить, — ответил он, но тут же и рассмеялся. — На что жаловаться? Я развлекаюсь и одновременно зарабатываю деньги. А у вас все лучше получается, Джордж.