11/22/63

Я отнес ее в спальню и уложил на кровать, потом сходил в ванную, чтобы смочить полотенце холодной водой. Когда вернулся, она уже открыла глаза. Посмотрела на меня, и выражение ее лица я расшифровать не смог.

— Не следовало тебе говорить.

— Возможно, — ответила она, но не отпрянула, когда я сел рядом на кровать, и удовлетворенно вздохнула, едва я начал протирать ей лицо влажным полотенцем, обходя шрамы, где прикосновение вызывало только болевые ощущения. По окончании процедуры Сейди очень серьезно взглянула на меня.

— Скажи мне, что еще должно случиться? Я думаю, ты обязан это сделать, если хочешь, чтобы я тебе поверила. Что-что вроде Эдлая Стивенсона и замерзающего ада.

— Не могу. У меня диплом по английскому языку и литературе, а не по американской истории. В старшей школе я изучал историю Мэна — это обязательный курс, — но ничего не знаю о Техасе. Я не… — Но я осознал, что кое-что как раз знаю. Вспомнил последний пункт в разделе ставок из записей Эла Темплтона, потому что не раз и не два прочел его. На случай если тебе понадобится последнее денежное вливание, написал он.

— Джейк?

— Я знаю, кто победит в боксерском поединке в Мэдисон-сквер-гарден в следующем месяце. Его зовут Том Кейс, и он нокаутирует Дика Тайгера в пятом раунде. Если этого не случится, ты будешь вправе вызывать парней в белых халатах. Но пока пусть это останется между нами, хорошо? Слишком многое поставлено на карту.

— Да, хорошо.

11

В глубине души я ожидал, что после второго представления Дек или миз Элли подойдет ко мне и, глядя в глаза, заявит, что ему или ей позвонила Сейди, чтобы сказать, что я рехнулся. Но этого не случилось, а когда я вернулся в дом Сейди, на столе лежала записка: Разбуди меня, если хочешь полуночную закуску.

Я вернулся раньше полуночи — немного, — и она не спала. Следующие сорок минут понравились нам обоим. Потом, в темноте, она спросила:

— Я ведь не должна решать прямо сейчас?

— Нет.

— И нам не нужно говорить об этом прямо сейчас?

— Нет.

— Может, после поединка. Того, о котором ты мне сказал.

— Может.

— Я верю тебе, Джейк. Не знаю, безумие это или нет, но верю. И я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя.

Ее глаза блестели в темноте — и миндалевидный, прекрасный, и тот, на который падало веко.

— Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, и не хочу, чтобы ты кому-то причинил вред, без крайней на то необходимости. И никогда — по ошибке. Никогда

. Ты мне обещаешь?

— Да. — Такое обещание далось мне легко. По этой причине Ли Освальд еще топтал землю.

— Ты будешь осторожен?

— Да. Я буду очень…

Она закрыла мне рот поцелуем.

— Потому что, откуда бы ты ни пришел, без тебя будущего мне нет. А теперь давай спать.

12

Я думал, что разговор продолжится утром. Понятия не имел, что — в смысле, как много — скажу, когда он продолжится, но в итоге говорить ничего не пришлось, потому что она не спросила. Вместо этого поинтересовалась, какую сумму принесло шоу «Милостыня Сейди Данхилл». Когда я ответил, что больше трех тысяч долларов, учитывая содержимое ящика для пожертвований в вестибюле, она откинула голову назад и радостно, от души рассмеялась. Три штуки не покрывали всех расходов, но услышать такой ее смех… это стоило миллиона… А еще она не сказала: Зачем вообще дергаться, если в будущем мне все поправят?

Потому что я сомневался, действительно ли она хочет отправиться в будущее, пусть она мне и поверила, и не знал наверняка, хочу ли я взять ее с собой.

Я хотел быть с ней, это так. Всю отпущенную мне жизнь. Но может, нам стоило остаться в шестьдесят третьем… прожить вместе последующие годы. Очень может быть, что стоило. Я видел, как она теряется в 2011-м, глядя на каждую пару брюк с низкой талией и компьютерный экран с восхищением и тревогой. Я бы никогда не ударил ее, никогда бы не накричал, но она могла стать моей Мариной Прусаковой, живущей в странном месте и навеки изгнанной с родной земли.

13

В Джоди только один человек знал, каким образом я могу использовать для своих нужд последнюю запись Эла о спортивных состязаниях. Я говорю о Фредди Куинлэне, риелторе. У него раз в неделю играли в покер по четвертаку, и я несколько раз принял участие в игре. Он не упускал случая похвастаться удачными ставками в двух соревнованиях: профессиональном футбольном чемпионате и первенстве штата Техас по баскетболу. Куинлэн согласился встретиться со мной в своей конторе, но только потому, что для игры в гольф было слишком жарко.

— О чем пойдет речь, Джордж? О ставке на некую сумму или об аренде дома?

— Я думаю о ставке в пятьсот долларов.

Он присвистнул, откинулся на спинку стула и сложил руки на маленьком, аккуратном животе. Часы показывали только девять утра, но кондиционер уже работал на полную мощность. Пачки риелторских буклетов подрагивали под холодным потоком.

— Это большие деньги. Скажете, на что?