Читаем 111 опер полностью

На берегу озера, неподалеку от избушки Бабы-яги сидит грустная Русалка. Лесовички пением потревожили старика водяного, отца Русалки, и он выплыл на поверхность озера. Испуганные лесовички разбежались, а Русалка поведала отцу о своем горе. Она страстно полюбила прекрасного Принца и готова на все, лишь бы быть с ним. Она хочет получить человеческую душу. Водяной опечален: много горя принесет дочери эта любовь. Ведь иметь душу — это значит страдать! Но тронутый мольбами дочери, посылает ее за советом к Бабе-яге. Русалка идет к старухе. Та берется помочь, но ставит условие: обретя человеческую душу, Русалка станет немой, а если потеряет любовь Принца, то превратится в блуждающий болотный огонек и погубит любимого. Русалка согласна на все. Превращение совершается. С рассветом к берегу озера приходит Принц, заблудившийся на охоте. Он видит прекрасную немую девушку и, полюбив ее с первого взгляда, уводит в свой замок.

В замке готовятся к свадьбе. Слуги оживленно обсуждают это событие, удивляются таинственному появлению невесты. А невеста невесела. Красивая Чужеземная княжна, гостящая в замке, все больше завладевает вниманием Принца. Начинается бал, звучит торжественная музыка, беззаботно веселятся гости. Водяной, тайком пробравшийся в парк, с болью наблюдает, как страдает его дочь. Русалка старается привлечь к себе жениха, но он ее отталкивает. Водяной увлекает дочь за собой, в глубокий омут.

Вновь Русалка на лесном озере. Она превратилась в блуждающий огонек и обречена на вечные скитания. Баба-яга прелагает снять с нее проклятие: для этого Русалка должна убить Принца. Но разве поднимется рука на того, кто ей дороже жизни? К Бабе-яге приходят Лесник и Поваренок. Они просят лекарство для Принца, рассудок которого помутился. Его томит тоска, повсюду он ищет бесследно исчезнувшую невесту. Водяной прогоняет слуг, однако вскоре на озере появляется Принц. Он призывает Русалку, и она возникает из водной глубины. Принц радостно бросается навстречу, она останавливает его. Русалка все еще любит своего жениха и прощает ему причиненные страдания. Ее прикосновение смертельно. Но Принцу не нужна жизнь без любимой. Он целует Русалку и умирает в ее объятиях.

Музыка

Музыка «Русалки» — характер напевов, декламация, обрисовка реальных и фантастических персонажей, картин природы — самобытно национальная и вместе с тем типично дворжаковская. Неповторимой поэтичностью, богатством психологических оттенков отличается эта лирическая сказка чешского художника. Обстановка действия — образы озера, леса, их фантастических обитателей — не только служит фоном для личной драмы, но сливается с ней в единое целое, которое дополняется жанрово-бытовыми эпизодами.

Увертюра построена на основных музыкальных темах оперы. Нежная поэтическая тема Русалки в ней драматизируется, как бы предвещая печальную судьбу героини.

Фантастическими звучаниями сопровождается начало I акта; музыка рисует таинственный полуночный лес, глухое озеро, оживляемое веселым пением лесовичек. Обращение Русалки к Водяному «Часто приходит он» выдержано в духе народной песни, а последующая ее ария «Месяц мой, в дальнем поднебесье» полна мягкой женственности, задушевности. Сцена Русалки и Бабы-яги также наделена фантастическим колоритом; в конце сцены превращения звучит скорбная речитативная фраза Водяного «Бедная Русалка, горе! Горе!». Встреча Русалки и Принца охарактеризована страстным лирическим монологом юноши, в то время как чувства немой Русалки выражает оркестр.

II акт открывается жанрово-бытовой сценой Лесника и Поваренка. Небольшой оркестровый эпизод возвращает музыку в лирико-фантастическую сферу. Ариозо Принца «Уж много дней, как ты со мной» отмечено теплотой, задушевностью. В сцене Принца и Княжны оркестровая партия передает смятение и страх Русалки, а после их ухода лейтмотив Русалки приобретает новую окраску, начиная звучать как своеобразный реквием ее любви и надеждам. В основе последующих балетных сцен — лейтмотивы Русалки и Принца. Ария Водяного «Весь мир тебе не заменит» исполнена грусти; в его партии появляются мягкие песенные интонации. Действие развивается в двух планах: празднество в парке, радостный, непринужденный хор гостей — и монолог Водяного, время от времени прерываемый, словно рефреном, его фразой «Горе, горе! Бедную Русалку жалко». Ария Русалки «Напрасно, напрасно» насыщена глубоким драматизмом.

Перейти на страницу:

Все книги серии 111

111 опер
111 опер

Предлагаемый справочник-путеводитель продолжает традицию СЃР±РѕСЂРЅРёРєР° В«50 опер» (в последующих изданиях — В«100 опер»), задуманного более 35 лет назад видным отечественным музыковедом профессором М. С. Друскиным. Это принципиально новый, не имеющий аналогов тип справочного издания. Просвещенным любителям музыки предлагаются биографические сведения и краткая характеристика творчества композиторов — авторов опер, так и история создания произведения, его сюжет и характеристика музыки. Р' изложении сюжета каждая картина для удобства восприятия выделена абзацем; в характеристике музыки определен жанр, указаны отличительные особенности данной оперы, обращено внимание на ее основные СЌРїРёР·РѕРґС‹, абзац отведен каждому акту. Р' СЃРїРёСЃРєРµ действующих лиц голоса указаны, как правило, по авторской партитуре, что не всегда совпадает с современной практикой.Материал располагается по национальным школам (в алфавитном порядке), в хронологической последовательности и охватывает всю оперную классику. Для более точного понимания специфики оперного жанра в конце книги помещен краткий словарь встречающихся в ней музыкальных терминов.Автор идеи М. ДрускинРедактор-составитель А. КенигсбергРедактор Р›. МихееваАвторский коллектив:Р". Абрамовский, Р›. Данько, С. Катанова, А. Кенигсберг, Р›. Ковнацкая, Р›. Михеева, Р". Орлов, Р› Попкова, А. УтешевР

Алла Константиновна Кенигсберг , Людмила Викентьевна Михеева

Культурология / Справочники / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
111 симфоний
111 симфоний

Предлагаемый справочник-путеводитель продолжает серию, начатую книгой «111 опер», и посвящен наиболее значительным произведениям в жанре симфонии.Справочник адресован не только широким кругам любителей музыки, но также может быть использован в качестве учебного пособия в музыкальных учебных заведениях.Авторы-составители:Людмила Михеева — О симфонии, Моцарт, Бетховен (Симфония № 7), Шуберт, Франк, Брукнер, Бородин, Чайковский, Танеев, Калинников, Дворжак (биография), Глазунов, Малер, Скрябин, Рахманинов, Онеггер, Стравинский, Прокофьев, Шостакович, Краткий словарь музыкальных терминов.Алла Кенигсберг — Гайдн, Бетховен, Мендельсон, Берлиоз, Шуман, Лист, Брамс, симфония Чайковского «Манфред», Дворжак (симфонии), Р. Штраус, Хиндемит.Редактор Б. БерезовскийА. К. Кенигсберг, Л. В. Михеева. 111 симфоний. Издательство «Культ-информ-пресс». Санкт-Петербург. 2000.

Алла Константиновна Кенигсберг , Кенигсберг Константиновна Алла , Людмила Викентьевна Михеева

Культурология / Музыка / Прочее / Образование и наука / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология