112

Максу вдруг стало гадко и стыдно, что он слышит это, а она нет. Будто что-то неуважительное и даже оскорбительное было в этом для нее. Он взял пульт и выключил звук. В комнате сразу стало тихо. Спортсмены молча бежали, болельщики что-то беззвучно кричали, комментатор молчал. Вряд ли Алена поняла это, но совесть Макса успокоилась. С этого дня Макс всегда смотрел видео без звука.

Поздним вечером сонная Инна открыла дверь и подпрыгнула от неожиданности. На пороге стояла Майя, на голове которой была маска спецназовца из магазина розыгрышей – точь-в точь как настоящая, только со смешной кисточкой на затылке. Она была одета в черные куртку и штаны, а завершали образ два банки краски в руках и раскладная лестница подмышкой.

– Знаю, – заговорщическим тоном сказала она, снимая маску, – ты же всегда мечтала быть моим пособником и отсидеть на одной скамье со мной 15 суток.

– Да ты просто мысли мои читаешь! – зевнула Инна.

– Тогда одевайся. Выбери что-нибудь поскромнее, понезаметнее, там, колготки на голову или можешь прям в халате идти.

15 минут спустя они быстро шли по ночной улице Шукова. Город спал, и встречных людей почти не было.

– Ну? – ждала объяснений Инна. – На какое преступление ты меня склонила? Убивать кого-нибудь будем?

– В другой раз. Он сказал, что работает на улице Шукова… – Майе уже не нужно было пояснять, кто именно «он». Инна знала, что в последнее время она говорит только об одном человеке. – Я тут присмотрела одно такое занятное здание… – она остановилась напротив старого двухэтажного дома, который хорошо освещали уличные фонари. – Он непременно должен его увидеть, если каждый день проезжает мимо. – Она задумчиво посмотрела на пустую стену без окон и решительно прислонила к ней лестницу. – Работаем! Тебе первый этаж, значит, тебе достаются слова «Позвони Майе» и номер телефона. А мне – второй этаж и «Андрей Блохин». Старайся там посимпатичнее писать…И главное без ошибок, чтоб не позориться! – она надела маску и уже забиралась по лестнице. – И побыстрее! Пока никто нам по шапке не дал…

Инна нерешительно взяла кисть.

– Ну чего ты там мнешься? Вперед! Цигель, цигель, ай-лю-лю!

– Кошмар!..– Инна шлепнула тяжелой, обмакнутой в густую зеленую краску кистью об стену. – Мы портим чье-то имущество и внешний вид города. Тут столько людей каждый день проходит…

– Чего ты там бубнишь? – прошипела сверху Майя.

– Я бубню: позор какой! Чем мы занимаемся! Ну ладно твои подростковые гормоны, но что здесь делаю я, солидная мать солидного семейства! И, главное, цвет мне еще такой гаденький подсунула…

– Какой был! Могу поменять на розовенький.

– Еще лучше… – несколько минут они сосредоточенно красили под тихое бубнение Инны.

– Подержи мне лестницу, пож! – попросила Майя. Она выделывала акробатические номера, упираясь одной ногой в стену дома и пытаясь дотянуться до дальнего угла. – Мне осталась только буква «Н». А тебе?

– Пара цифр. – Инна вовремя схватила поехавшую под подругой лестницу. Майя даже внимания не обратила.

Мимо прошла, удивленно оглядываясь, какая-то женщина.

– Вот, решили отделкой заняться… – виновато оправдалась перед ней Инна. – Днем работа, дети… Всё времени не хватает… Майка! – она хлопнула подругу по ноге. – Пойдем отсюда! Хватит с меня! Там еще мужик какой-то идет. Я не переживу еще одного такого позора!

По другой стороне улицы шел и осторожно присматривался к ним бородатый мужик.

– Вы чего творите, шалопаи! – внезапно крикнул он. – Гаденыши малолетние!

Инна от страха выпустила лестницу, которая незамедлительно рухнула вместе с Майей. Сверху, пролетев рядом с Майиным ухом, шлепнулась перевернутая банка краски. Не слушая ненормативную брань, которой разражался спешивший к ним мужик, Майя, не слышно шевеля губами, прочитала получившуюся на стене надпись, нащупала на снегу упавшую Иннину кисть и быстро дописала оставшиеся две цифры своего номера. Потом, бросив всё на месте «преступления», она побежала догонять удирающую Инну.

На следующий день, вернувшись с дежурства, Макс обнаружил, что дома пахнет так вкусно, как никогда еще не пахло в его холостяцкой квартире. Он не разуваясь прошел на запах и стал хлопать крышками сковородок. Мммм, сколько вкусненькой еды… Нормальной человеческой, домашней еды. Алена стояла рядом с плитой и, глядя на Макса, помешивала что-то в кастрюльке.

– Ты умеешь готовить? – обрадовался Макс. – Ну наконец-то, хоть поедим нормально! А то надоели эти пельмени…

Тут он вспомнил, что с утра холодильник был пуст.

– Погоди, а из чего ты готовила? – насторожился он.

Алена достала из кармана и показала незнакомую банковскую карточку.

– Ты что, ездила к себе? За вещами?

Алена кивнула.

Она вырвалась из крепости, ездила к себе… и вернулась? Поистине, чтобы птица жила в клетке, не нужно запирать в ней дверцу…

Макс опустился на стул. Она не перестает удивлять его. Это какая-то головоломка…

– Мир? – он протянул руку ради эксперимента, и сегодня она почему-то пожала ее.

Он посмотрел в ее глаза, и не увидел в них привычного страха. Макс вздохнул:

– Ты меня понимаешь, я рад. Но как мне понять тебя?