13-47, Клин

Со свистом, режущим уши в тесном пространстве шахты, снаряд устремился вверх, а я, тут же бросив пустой гранатомет на решетку, на всякий случай, скрылся в боковом коридоре.

Взрыва не произошло. Я оказался прав, и ракета просто вынесла решетку. Теперь оставался только последний штрих моего плана.

Я подошел к самому краю и увидел коротенькую лестницу, ведущую на пожарный мост. Слез по ней и побрел дальше по мостику. Сполз вниз по еще одной вмонтированной в стену лестнице и осмотрелся. Картинка вокруг слепила, очертания предметов размывались. С освещением внизу, в отличие от шахты и мостика под потолком реактора, был полный порядок, поэтому я снял с головы прибор ночного видения и бросил его на пол.

Реактор был заключен в огромный стальной саркофаг со всех сторон. Из него лишь отходило в разные стороны множество труб, скрывавшихся в стенах и потолке. Еще здесь имелся единственный центр управления в виде компьютерного блока с множеством совершенно непонятных мне таблиц, программ и диалоговых окон на пяти мониторах.

Я подошел к створкам лифта и попытался их открыть. Сенсорная панель была неактивна, створки заблокировались. Этого, в принципе, и следовало ожидать после того, что тут учудили с шахтой, чтобы сжечь меня. Хотя, в данном случае, теперь все было хорошо. Попасть в энергоблок впредь можно было только через ту же дыру в потолке, откуда я вылез.

Я не хотел обрекать на гибель тысячи людей, однако только массовая паника и эвакуация могли помочь мне выбраться отсюда живым.

Уничтожить базу можно было только одним способом. Во всяком случае, я не знал других вариантов. Нужно было отключить систему охлаждения реактора и поднять его производительность до максимума. Спустя несколько минут, от бешеного перегрева реактор просто обязан был рвануть.

Порывшись в течение следующих пары минут в компьютере, я обнаружил, что ни на что, кроме скорости вращения кулеров, без специального допуска я повлиять просто не мог. Воздухообмен был самой примитивной функцией, отвечать за которую могли даже самые младшие техники.

То есть способ отхода был у меня в руках. Вот только попробуй я вырваться на свободу прямо сейчас…

Об этом даже думать не следовало. Меня расстреляли бы турелями со стен базы быстрее, чем я заметил бы эти выстрелы.

Я остановил свой взгляд на огромной площадке стержней охлаждения реактора. Каждый из них фиксировался в специальном пазу в полу, и я был готов руку на отсечение дать, что они связаны с саркофагом по какому-то подземному каналу. Внутри стержней содержался жидкий азот, с помощью которого и осуществлялось охлаждение. Нужно было нарушить его подачу, после чего просто ждать. Стержни были разбиты на группы, и каждые девять штук прикреплялись к металлической платформе, которая нависала над их вершинами. Специальный манипулятор с магнитом на конце вынимал из этой импровизированной поляны сразу десять охладителей, фиксируясь на той самой платформе, и заменял их новой партией при возможности аварии или же при полном расходе азота внутри резервуаров. Этот процесс выполнялся автоматически. Прямо на моих глазах манипулятор вытащил партию из середины «поляны». В полу открылся люк, и он опустил все это туда. На некоторое время задержался внутри, после чего появился с новой партией и водрузил ее на место предыдущей. Ну что ж. Небольшой, но все же шанс.

Я внимательно осмотрел сам манипулятор замены стержней. Выглядел он наподобие обычного промышленного робота, которых мне случалось видеть при прохождении обучения еще в мою бытность курсантом. Здесь должна была быть панель ручного контроля на экстренный случай выхождения из строя электроники.

Нужную мне сенсорную клавиатуру я нашел меньше чем за минуту. Потыкал в каждую из кнопок на ней и убедился, что и здесь нужен пароль. Это было прискорбно, но не смертельно. Достав лазерный резак, я аккуратно вырезал прямоугольник вокруг этой панели, а затем потянул ее на себя. За этим кусочком изнутри потянулись проводки. Недолго думая, я обрезал и их и отшвырнул панель в сторону. Заметил внутри какую-то микросхему и спалил лазером и ее. Напоследок выжег все прилегающие к ней провода, вырвал схему и прожег робота насквозь на десять сантиметров в глубину. Это был максимум того, что мог позволить ручной резак.

— Надеюсь, робот деактивирован, — сказал я сам себе и принялся аккуратно отрезать стержни от пластины.

Всего их было восемьдесят одна штука. Девять секций. Квадрат три на три. Каждый стержень не более полуметра в длину и четверти метра в диаметре. Начал я с крайней пластины и пяти стержней, образовывавших угол. Расстояние между ними также не превышало четверти метра, так что я вполне свободно дотянулся до скрытых во втором и третьем рядах стержней и срезал и их фиксацию. Глубоко вдохнул и приподнял пластину. Оказалось гораздо проще, чем я предполагал — платформа весила не более десятка килограмм. Я аккуратно положил ее на пол, а затем, мысленно перекрестившись, взялся руками за стержень и, будучи полностью готовым к тому, что меня сейчас убьет от малейшей искры, потянул его вверх.