13 несчастий Геракла

— А мне говорили, будто она ушла от вас, когда поняла, что вы обанкротились.

— Нет, — сердито оборвал меня Кузьминский, — Рита целый год сидела со мной на хлебе и воде. Я сам дурак. Постоянно срывался на нее, орал, упрекал в своих неудачах, она и не выдержала, выбросила мои полотна, поломала мольберт, кисти… На том и разошлись, теперь живем порознь. У нее есть любовник, Павлик, а у меня Ольга. Только сдается мне, лучше было бы нам опять сойтись, из-за дочери. Беллочка обожает мать, Олю она никогда не примет.

Не успел он договорить, как дверь кабинета приоткрылась и в кабинет заглянула Белла:

— Папа! Мы будем наконец ужинать? Я сейчас от голода умру.

— Пошли, Ваня, — велел Кузьминский.

Мы спустились вниз и сели за стол. Лариса Викторовна внесла блюдо с дымящимся мясом.

— Почему ты подаешь еду? — нахмурился глава семьи. — Где Катя?

Экономка растерянно глянула на него:

— Она… э… увольняется!

— Глупости, — рявкнул Кузьминский, — вели ей через час явиться ко мне в кабинет.

Видя, что хозяин дома обозлился, все уткнулись в тарелки, даже Белла и Клара не ссорились. Минут пять в столовой царила тишина, нарушаемая лишь звяканьем ножей и вилок, потом Сергей Петрович резко сказал:

— Ваня! Завтра с утра поедешь в магазин и купишь машинку для пересчета денег, моя сломалась. Я сегодня привез домой некую сумму, хочу точно знать, сколько там.

— Давайте вручную посчитаю. — Я решил подыграть Кузьминскому.

Сергей Петрович усмехнулся:

— Всю ночь потратишь, там миллион долларов с копейками.

— Сколько? — невольно спросил я, пораженный размером суммы.

— Примерно миллион, — спокойно повторил Кузьминский, — черный нал, не слишком удачный месяц был, обычно больше получается.

— Папа, передай мне масло, — вклинилась Белла.

— Мясо не дожарено, — заявила Анна, — кровь вытекает.

— Перестань, меня стошнит, — вскинулась Белла, — какая гадость!

— Ешь капусту, — усмехнулась Клара, — тебе полезно, жир потеряешь.

Я тяжело вздохнул. Ну вот, сейчас скандал наберет обороты, но тут неожиданно послышался мелодичный звонок.

Лариса пошла в холл. Через пару секунд оттуда раздались голоса, и в столовую вошла пара — женщина лет сорока и парень, едва ли справивший тридцатилетие.

— Мама, — закричала Белла, вскакивая на ноги, — ты!

— Я, — ответила дама и рухнула в кресло. — Павел, принеси мне коньяку.

— Чем обязан? — хмуро спросил Кузьминский. — Только не говорите мне, что ехали мимо и решили заглянуть на огонек.

— Господи, Сережа, — пробормотала Рита, — у нас несчастье.

— Что случилось? — испуганно осведомился брошенный супруг.

Маргарита схватила фужер, поднесенный любовником, опустошила его и сообщила:

— Мы взорвались.

— В каком смысле? — оторопел Кузьминский. — Прогорели? Агентство не дает прибыли?

— В прямом, — выкрикнула Маргарита. — Павел, налей мне коньяку!

— Тебе не следует много пить, — подала голос Анна, — не советую.

— Кажется, я не просила совета, — отчеканила Марго, — разреши напомнить, что в этом доме официальной хозяйкой являюсь я, хотя тебе и очень хочется занять мое место.

Анна вспыхнула.

— Очень интересная позиция, — не сдалась она, — живешь бог знаешь с кем, а потом сваливаешься на голову и вспоминаешь, что на бумаге являешься женой Сергея.

— Не смей делать замечаний моей маме, — заорала Белла.

— А ты не одергивай мою маму, — подскочила Клара.

— Дура!

— Идиотка!

Сжав кулаки, девицы уставились друг на друга. Не обращая на них никакого внимания, Маргарита взяла пузатый фужер с коньяком, залпом осушила его и констатировала:

— Гадость. Отчего ты, Серж, экономишь на спиртном?

Анна, красная то ли от жары, стоявшей в комнате, то ли от гнева, рвала на мелкие части бумажную салфетку. Валерий абсолютно спокойно подбирал хлебом подливку с тарелки.

Интересно, у них каждая трапеза заканчивается скандалом и как поступит сейчас Кузьминский?

— Так кто кого подорвал? — спросил Сергей Петрович.

— Надо мной квартиру занимал некий Воробьев, — слегка заплетающимся языком начала рассказ Маргарита, — нормальный, тихий дядечка, без закидонов. Никаких проблем не было. Так понесло его в загранку работать, кажется, в Америку подался, а может, в Германию, жилплощадь сдал каким-то идиотам. Ну и сегодня днем под входную дверь этим то ли бандитам, то ли не знаю кому подложили бомбу. Хорошо, мы с Пашей в театре были. Почти весь стояк вылетел.

— Ну, пожалуй, не весь, — пробасил Павел, — всего четыре квартиры.

— И наша в том числе, — вздохнула Рита. — Вот, остались голые!

Я посмотрел на пудовые серьги с бриллиантами, оттягивающие уши несчастной бездомной, на несколько колечек с крупными изумрудами и быстро прикинул в уме их стоимость. Пожалуй, на новую квартиру ей хватит.

— Ужасно, — воскликнул Сергей Петрович. — Лариса, немедленно приготовь две спальни. Риточка, садись к столу. Представляю, что ты пережила!

— Мы вполне можем обойтись с Пашей одной комнатой, — заявила та, вставая из кресла.

Сергей Петрович нахмурился.

— Ни стыда ни совести, — прошипела Анна, — это при живом-то муже.

Кузьминский перевел тяжелый взгляд на нее и холодным тоном велел:

— Ешь рыбу.

— Но у меня мясо, — вякнула Анна.