13 отставок Лужкова

«У нас не было ни возможности залезть на крышу, ни специальной техники для уборки снега, – заявил перед задержанием директор рынка Мишиев. – И вообще я был уверен, что снег должен был таять под воздействием внутреннего тепла, а вода – стекать по водостоку». Следует отметить, что чистку снега с купола не предусмотрели и проектировщики, поскольку допускалась повышенная снеговая нагрузка на крышу.

На все перечисленные проблемы обязательно должны были обратить внимание опытные эксперты – члены комиссии, созданной еще два года назад после обрушения купола «Трансвааль-парка».

После катастрофы в Ясеневе все без исключения объекты с большими пролетами, перекрытыми легкими крышами стадионы, бассейны, концертные залы и рынки, были подвергнуты комплексным проверкам. Особое внимание уделялось сооружениям, крыши которых проектировал Нодар Канчели. Проверяли и Басманный рынок, однако, как заявили мэр Москвы Лужков и директор рынка Мишиев, эксперты признали здание неопасным и разрешили его дальнейшую эксплуатацию.

Сразу после катастрофы Юрий Лужков заявил: «Я думаю, что среди погибших в основном приезжие». Действительно, в столь ранний час на рынке находились лишь торговцы и представители администрации. Чуть позже он заявил журналистам, что развалины Басманного рынка разберут до основания, но это место пустовать долго не будет. «Здесь будет сделан большой центр, где на первом этаже будет рыночная торговля, а на втором – бутики, магазины, ресторанчики, кино и все те элементы, которые бывают в подобных торговых центрах», – сказал мэр.

В итоге члены комиссии правительства Москвы, расследовавшие обрушение крыши Басманного рынка, единогласно не назвали причин аварии, ограничившись рассуждениями о неправильной эксплуатации здания в течение 30 лет.

Таким образом, ни одно ведомство и должностное лицо от выводов расследователей не пострадало. Юрий Лужков спокойно подписался под этими выводами. Поставил свою подпись под заключением и входивший в городскую комиссию конструктор рухнувшей крыши рынка Нодар Канчели.

А еще через месяц, 28 апреля 2006 г., Юрий Лужков подписал распоряжение о строительстве на месте рухнувшего два года назад «Трансвааль-парка» комплекса для семейного отдыха. «Комплекс должен быть восстановлен. Я не считаю, что будет лучше закопать оборудование на десятки миллионов рублей в землю, все забыть и через несколько лет сделать на месте "Трансвааля" рынок», – заметил Сергей Арсентьев.

Манеж

Московский Манеж, полыхавший в день президентских выборов, 21 марта 2004 г., сгорел удивительно вовремя. Потеряв, наконец, уникальный памятник архитектуры, московское правительство получило возможность сэкономить порядка $ 100 млн.

В катастрофе можно увидеть мистическое начало.

Манеж возник из пожара 1812 г., когда Москва выгорела и вокруг Кремля образовалось гигантское пустое место. Это был памятник триумфу над Наполеоном и памятник с особым смыслом. Строительная программа императора Александра I (то есть история развития русского ампира) заключалась, в частности, в том, чтобы внятно указать Наполеону, кто, собственно, является наследником Римской империи. Основные мероприятия на эту тему развернулись в Петербурге, но и в Москве было решено создать «классический» центр.

В предшествующую эпоху Екатерина Великая тоже собиралась материализовать в Москве имперские амбиции России и даже хотела ради этого снести Кремль, но при Александре концепция поменялась.

У стен Кремля архитектор Осип Бове построил грот, выглядевший так, будто это небольшой раскоп, в котором удалось найти остатки колонн, капителей, карнизов. Рядом расположился Манеж. Как раз в то время все были увлечены раскопками Помпеи. Получилось, будто вот копнули под Кремлем, а там, оказывается, был фантастический римский форум, наш «Капитолийский холм», где позднее на развалинах античности построили средневековую крепость. Русский Капитолий «не сохранился», зато рядом, пожалуйста, гигантский античный храм.

Символически Манеж – это московский Парфенон, причем даже не один Парфенон, а целых два (он в два раза длиннее, чем это принято по канонам античного храма). В центре Манежа еще находилась церковь Святого Николая, апсида которой выходила в Александровский сад (ее снесли в 1930-е гг.), и получалось так, что к этой церкви пристроены два огромных античных храма.

Это было зримое доказательство происхождения Российской империи от Римской, что в начале XIX в. означало доказательство нашей цивилизованности, нашей причастности к общеевропейским ценностям.

Из пожара эта причастность возникла, в пожар и ушла, увенчав гигантским фейерверком победу на выборах президента, чья программа вряд ли может быть охарактеризована как просвещенный европеизм. Наш принцепс, конечно, не слишком подходит на роль Нерона, любующегося пожаром столицы под крики восхищенного народа, его артистизм проявляется в другом. Но для романтически настроенных натур тут есть где усмотреть массу мистических совпадений и тем острее погрузиться в переживание одной из величайших национальных культурных катастроф.