13 сокровищ

– Он в безопасности. – Рыжая продолжала, задыхаясь, расправляться с паутиной. – Я совершила обмен, но циркачи не разрешили мне ехать с ними. Сказали, что полиция рыщет по округе, задает вопросы. Они знают, кто я такая, – увидели в газетах. Поэтому я решила, что лучше всего вернуться сюда и спрятаться. Как раз собиралась войти в туннель у церкви, когда увидела, как вы вдвоем с мальчишкой выходите из садовой калитки. Я посмотрела и пошла следом… к счастью для вас.

Наконец она перерезала последнюю нить. Таня была свободна.

– Нам нужно выбраться до полуночи… она пытается поменяться со мной местами…

– Я все слышала. Идем. – Рыжая схватила Таню за руку и потащила через лес.

В темноте все выглядело призрачным. Фейри притаились вдали от глаз, ожидая момента, когда смогут застичь Таню врасплох. Оберон, защищая их обеих, метался вокруг, а Рыжая вытащила нож и держала наготове. Они перешли на бег, лавируя меж деревьев.

– Необходимо вывести тебя из леса, – выдохнула Рыжая. – Пока Морвенна еще здесь. У нас почти нет времени…

Ее слова бессмысленным эхом отдавались в голове Тани. Что-то было не так.

– Стой, – простонала она.

В ушах странно жужжало, будто гудел рой насекомых.

– Нельзя останавливаться! – дернула ее Рыжая. – Иди! Двигайся!

– Я не могу, – прошептала Таня, пошатываясь, несмотря на старания Рыжей поддержать ее.

Постепенно жужжание переросло в шепот голосов вокруг. Среди деревьев проступали лица. Сморщенные ветви, похожие на старые скрюченные пальцы, тянулись к ней. Гибкие стебли, оплетающие деревья, отцеплялись от стволов и ползли в ее сторону. Лес оживал.

Таня поняла, что происходит. Свершался обмен.

Силы покинули ее. Она опустилась на землю, зажмурив глаза и плотно зажав уши руками. Плющ пополз по ее ноге. Рыжая обрубила его своим ножом, но его тут же сменил новый стебель. Она слышала, как Рыжая говорит ей встать, как умоляет двигаться, идти, – но Таня не могла. Она думала о родителях и о том, как хочет увидеть их еще раз. Она думала о бабушке и о том, как хочет, чтобы между ними все было по-другому. Она думала о Фабиане и Уорике и о том, что станет с Амосом. Она хотела знать, найдет ли Рыжая когда-нибудь своего брата. Она даже представила Вулкана, тощего, с грязной рыжей шерстью, свернувшегося клубком у дедушкиных часов.

Последнее, о чем она подумала, был Оберон, ее любимый, верный пес. Он оставался с ней до самого конца. Затем все мысли улетучились, опустилась темнота. Оберон завыл.

Резкая боль в большом пальце вернула ее назад. Таня с трудом пришла в себя. Из свежей ранки текла кровь.

– Как я… – сонно начала она, глядя на ножницы Мораг в руке Рыжей и ничего не понимая.

Она почувствовала, что снова впадает в забытье, что ее тянет за собой плотно окутывающая листва, – но тут увидела руку Рыжей.

Бедную, окровавленную руку Рыжей.

Бедные, изрезанные пальцы Рыжей. Струйку крови, которая смешивалась с ее собственной, когда Рыжая крепко обхватила ее руку. И Рыжая держала ее, прижимая к себе. Уговаривая ее не уходить.

– Возьмите меня, – шептала Рыжая. – Возьмите меня. У нее есть жизнь, куда она может вернуться. А у меня нет. Вы отняли мою жизнь. Возьмите меня вместо нее.

Возьмите меня вместо нее.

Возьмите меня вместо нее.

Стебли и побеги, ползущие к Тане, – и те, что уже опутали ее, – приостановились на мгновение, а затем медленно отступили, выпуская ее из своих страшных объятий и снова потянулись… к Рыжей. Дюйм за дюймом они ползли, обвивая ее словно зеленые щупальца, скрывая ее, уводя ее от Тани… от смертного мира.

Рыжая не сопротивлялась.

Через несколько мгновений лес поглотил ее полностью.

Рука Фабиана сомкнулась, сжав прядь волос вместе с горстью земли.

– Нашел!

Уорик зажег еще одну спичку, зашипело желтое пламя. Схватил прядь и поднес к огню. Она мгновенно вспыхнула, и Уорик бросил ее на землю. Отец и сын молча смотрели, как волосы Морвенны сгорают дотла и на их месте остаются лишь обугленные остатки веток и опавших листьев.

Наконец часы Фабиана замолчали.

– Я никогда не понимал, – тихо сказал Уорик. – Всегда думал… думал, что это волосы моей матери. Она тоже была темноволосой… Я не понимал их значение до сегодняшнего вечера. А он все это время надеялся на возвращение Морвенны. Он так и не смог забыть ее. Правда была прямо передо мной, но я предпочел не видеть ее.

– Как давно ты знаешь? – Даже в темноте Фабиан читал сожаление в глазах отца.

– С тех пор, как родилась Таня.

– Что будет с Морвенной теперь, когда договор разорван? – прошептал Фабиан.

– Она почувствует сразу же, – ответил Уорик. – Этого должно хватить, чтобы отбить у нее желание продолжать обмен.

– Нам надо найти Таню!

И они устремились вглубь леса. Им было неизвестно, что обмен уже состоялся. Но – другой.

Впереди показалась опушка леса, сквозь деревья просвечивала луна. Едва придя в себя, покачиваясь, Таня побрела туда. Держаться ей помогал только Оберон, натягивая поводок. Глаза опухли и слипались от слез, голова была ватной.

Рыжая растворилась в царстве фейри, исчезла, как след на песке. Поменявшись с Таней, она спасла ее и добилась своего.