1356

Он был слишком громким и нестройным, так что вряд ли оповещал о похоронах, так что Томас оставил своих людей под укрытием леса и поскакал вместе с Робби узнать, что вызвало этот переполох.

Они обнаружили деревню, достаточно большую, чтобы позволить себе две церкви, и обе звонили в колокола, а на рыночной площади на ступенях у каменного креста стоял монах-францисканец в замызганной рясе, вещая о великой победе французов.

— Наш король, — прокричал он, — недаром зовется Иоанн Добрый! Он и правда добрый муж! Иоанн Триумфатор! Он рассеял врагов, захватил знатных пленников и наполнил могилы англичанами!

Он заметил Робби и Томаса и полагая, что это французы, указал на них.

— Вот эти герои! Люди, которые принесли нам победу!

Толпа, казавшаяся в большей степени любопытствующей, чем ликующей, обернулась, чтобы посмотреть на двух всадников.

— Я не участвовал в битве, — заявил Томас, — ты знаешь, где она была?

— К северу отсюда! — туманно объяснил монах. — И это была великая победа! Король Англии убит!

— Король Англии!

— Слава Господу! — сказал монах. — Я видел это собственными глазами! Я видел, как гордость Англии зарезали французы!

— Когда я в последний раз слышал новости, — обратился Томас к Робби, — король был еще в Англии.

— Или дрался с Шотландией, — горько произнес Робби.

— Там перемирие, Робби, перемирие.

— Лорд Дуглас не признает перемирия, — слабо возразил Робби. — Потому я и здесь, из-за того, что сказал ему, что не могу драться против англичан.

— Теперь можешь. Больше ты не связан никакими клятвами.

— А благодарностью? — спросил Робби. Томас коротко улыбнулся, но ничего не ответил. Он смотрел на маленького мальчика, возможно, не старше Хью, досаждающего такой же малышке-девочке, пытаясь поднять ее юбку крюком для сбора орехов.

Мальчик заметил взгляд Томаса и сделал вид, что интересуется словами монаха.

— Думаешь, он прав? — спросил Робби. — Была битва?

— Нет, это слухи.

Монах теперь обращался к толпе с призывом пожертвовать деньги двум молодым людям, оба были в монашеских рясах и обходили людей с маленькими бочонками.

— Наши бравые воины страдают от ран! — прокричал монах.

— Они пострадали за Францию! Во имя любви нашего Господа Иисуса Христа, помогите им в беде! Будьте щедрыми и получите благословение Господа! Каждая монета поможет нашим раненым героям!

— Он мошенник, — с пренебрежением произнес Томас. — Просто мерзавец, пытающийся заработать несколько монет.

Они двинулись на север. Эллекенам приходилось избегать городов, потому что в любом поселении со стенами неизбежно имелось некоторое количество людей, способных выпустить болт из арбалета, а Томас хотел закончить свое путешествие, не потеряв ни единого человека в какой-нибудь мелкой стычке.

Он намеревался ехать на восток, потому что в этом направлении вероятнее всего было наткнуться на англичан, и он нашел их в деревне, над которой возвышалась высокая башня церкви. Эта церковь была единственным каменным зданием, остальные были построены из дерева, штукатурки и соломы.

Там была кузница с горном, пристроенным в заднем дворе под опаленным дубом, и таверна, окруженная кучкой маленьких домишек, а когда Томас в первый раз взглянул на эту деревню, окруженную виноградниками, он заметил и группу лошадей, пивших из небольшого ручья, протекавшего рядом с впечатляющей церковью.

Лошадей было больше пятидесяти, что предполагало по меньшей мере двадцать воинов, и они решили, что лошади принадлежат французам, но потом заметили прислоненный к стене таверны флаг со Святым Георгием, его красный крест выделялся на белом поле.

Он повел своих людей вниз с холма, на небольшую площадь, где латники встревоженно повскакали с мест.

— Мы англичане! — прокричал Томас.

— Иисусе! — с облегчением произнес высокий мужчина, выходящий из двери таверны. Он носил жиппон со стоящим на задних лапах львом и лилиями на голубом поле. — Кто вы такие? — спросил он.

— Сэр Томас Хуктон, — ответил Томас. Он редко использовал это почтительное «сэр», но его посвятил в рыцари граф Нортгемптон, так что иногда это оказывалось полезным.

— Бенджамин Раймер, — произнес высокий. — Мы служим графу Уорику.

— Вы с армией? — спросил Томас с надеждой.

— Мы ищем эту проклятую армию, — объяснил Раймер, а потом рассказал, что он с группой рыцарей сел на борт корабля, отплывшего из Саутгемптона, но потерял из вида флот, перевозивший остальные силы, шедшие на подмогу войску графа в Гаскони.

— Поднялся ветер и проклятый капитан запаниковал, и мы оказались в Испании, — сказал он, — а ублюдку понадобилось два месяца, чтобы починить корабль и доставить нас до Бордо.

Он посмотрел на людей Томаса.

— Какое облегчение, снова быть вместе с лучниками. Наши оказались на другом корабле. Ты знаешь, где армия принца?

— Понятия не имею, — ответил Томас.

— Слепой ведет слепого, — заметил Раймер. — И здесь нет эля, так что на этом плохие новости не заканчиваются.

— А вино есть?

— Говорят, что да. По мне, так на вкус оно, как кошачья моча. Ты приехал из Бордо?

Томас покачал головой.

— Мы из гарнизона на востоке Гаскони, — ответил он.

— Ты знаешь эту проклятую страну?