14 недель

Но, тем не менее, верно.

Так что я определенно была настроена на то, чтобы начать действовать, когда закрыла дверь и пошла за Тигом к его внедорожнику, где он помог мне сесть, потому что он был одним из этих парней, сел в него и поехал в мою квартиру.

Он устроился на диване и занялся своим телефоном, одновременно призывая меня:

— Давай, милая. Я уверен, что это будет стоить ожидания.

С такими ожиданиями мне предстояло проделать большую работу. Особенно если учесть, что в то утро я отказалась от макияжа и уже неделю не заботилась о других элементарных вещах, таких как укладка бровей или бритье.

Я привела все это в порядок и сделала макияж для свидания, нанеся на губы легкую помаду, чтобы это не намекало на то, что я не хочу, чтобы меня целовали, если он размажет ее.

Я зарылась глубоко в шкаф, когда Риз вошла без стука, как она почти всегда делала, с кружкой в руках, двигаясь к моей кровати.

— Значит, он не в твоем вкусе, да?

Риз обычно не любила дразнить, но у нее бывали моменты, когда ей нравилось пробовать свои силы.

— Он просто… что-то в нем есть, понимаешь?

— Он починил посудомоечную машину.

Это заставило меня выйти из шкафа в лифчике и трусиках, подобранных на всякий случай, со стопкой платьев в руках.

— Повтори?

— Ты знаешь тот странный звук «рар-рар-вуш», который она издавала последние несколько недель? Да, он услышал его, пошел и починил. В качестве инструмента он использовал нож для масла, и мне, наверное, захотелось сделать это прямо там и тогда.

Это было так не похоже на Риз, что я откинула голову назад и рассмеялась, делая это до боли в животе, заставив свою руку задержаться там, на долгую минуту.

— Ты грязная маленькая шлюшка. Все, что нужно, — это «Макгайвер», чтобы убрать паутину с лестницы, а (прим. Макгайвер — американский приключенческий телесериал, ремейк «Секретного агента Макгайвера», транслировавшегося на ABC с 1985 по 1992 год)?

— Это было так давно!

— О, девочка, это действительно было так.

— Ну, хорошо. Найди мне мужчину, который хорошо владеет своими руками… не такого! — настаивала она, когда моя улыбка стала лукавой. — Ты знаешь, что я имела в виду.

— Превосходные навыки траханья пальцами. Поняла. Я буду следить.

— Я тебя ненавижу, — заявила она, ее щеки пылали, когда она слезла с моей кровати и направилась обратно в зал.

— Конечно. Теперь ненавидишь. Но когда я найду того человека с волшебными пальцами…

— Заткнись! — шипела она из коридора, потому что последнюю фразу я произнесла не совсем шепотом.

Мне было хорошо.

Вообще-то, весь день был хорош.

Под всем этим скрывалась вина, — вина, которая, если бы я сосредоточилась на ней, могла бы утянуть меня под воду и утопить, утопить все хорошее, что росло внутри.

Но когда я скользнула в необычно сдержанное для меня платье, с коротким подолом, высокой горловиной, с сетчатой прорезью на груди, намекающей на декольте, и длинными рукавами, черное и неношеное, поскольку это был не мой обычный стиль, я вспомнила одну из последних вещей, которые Кас сказала мне в день, когда ее похитили — о том, что я хочу Тига.

Мне показалось правильным рискнуть, зная, что она одобрила бы это, если бы все еще была рядом.

Поэтому я обула шпильки, влезла в красные босоножки, подаренные Элси, девушкой Пейна, на мой последний день рождения — она была очень обеспеченной в жизни и разделяла любовь к высокой моде, — побрызгалась духами и вышла из комнаты.

При звуке моих каблуков в коридоре взгляд Тига сразу же переместился с экрана его телефона, он остановился на середине текста и убрал его, не закончив, что показалось мне освежающим, пока он медленно разворачивался и вставал.

— Черт возьми, женщина, — сказал он, оценивающе оглядывая меня.

Я видела, как Риз смотрит на меня, взглядом, который я могла прочитать благодаря тому, что всю жизнь наблюдала за ней. Он говорил: «Это не

твое обычное платье для первого свидания» и, возможно, даже «Я думаю, это может быть знаком».

Но затем Тиг придвинулся ко мне, заставив ее взгляд устремиться вдаль, возможно, немного смущаясь при виде любого вида привязанности между людьми, не имея возможности почувствовать это лично. Его рука потянулась к моей руке и протянула ее, приподняв бровь.

Он хотел, чтобы я покружилась.

И, чувствуя себя глупо, может быть, немного легкомысленно от того, как все это мило, я пошла вперед и сделала круг.

— Ну что, пойдем, заставим ревновать ресторан, полный мужчин? — спросил он, и снова возникло ощущение шлепка. Может быть, с моей стороны было непрогрессивно признавать это, но было бы ложью сказать, что я не наряжалась для него, что для меня ничего не значило, что он гордился тем, что я с ним. Так что тот факт, что он явно чувствовал это по отношению ко мне, казался правильным.

— Мне просто нужно заехать ко мне. Можешь даже подождать в машине. Это займет пять минут.

И это было так.

Пять минут.

Точно в срок.