14 недель

— Правда? Трахаться, да? В этой постели? — спросила я, сведя брови вместе, когда присела на край кровати. — Мне немного трудно в это поверить.

— Кенз…

— Я просто хочу сказать, что эта кровать не выглядит так, как будто ее испытывали в течение долгого времени, — размышляла я, медленно откидываясь назад, вытянув руки, ноги все еще свисали с края, слегка отклоняясь в сторону.

— Я могу выдержать здесь только до такой степени, милая.

Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него, видя борьбу за контроль и наслаждаясь ею.

— Ты можешь взять все, что хочешь, Тиг, — предложила я.

И это подействовало.

Его глаза закрылись на секунду, когда он выдохнул. Он оттолкнулся от дверного проема, вошел и закрыл дверь за собой.

Его взгляд прожигал меня, когда он подошел к краю кровати, жар в его глазах испепелял. Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него, когда он стоял там, просто глядя на меня сверху вниз в течение долгого мгновения.

Затем его руки раздвинулись, поглаживая внешние стороны моих лодыжек, икр, коленей, бедер. От этого прикосновения дрожь пробежала от основания моего позвоночника вверх и наружу. Его пальцы не остановились на этом; он продолжал двигаться вверх, встречая подол моего платья и поднимая его вверх, ткань щекотала внезапно ставшую слишком чувствительной кожу. Они остановились на моих бедрах, его глаза двинулись вверх по моему телу, чтобы найти мои, ожидающие. Я приподняла бедра, и он закончил поднимать подол платья там, где он сходился вокруг моего пупка, оставляя на виду мои красивые черные кружевные трусики, те самые, с крошечной розовой розочкой в центре, которые мне особенно нравились.

Все произошло слишком быстро, чтобы я могла угадать его намерения заранее. В одну секунду он просто изучал взглядом каждый сантиметр меня. В следующую секунду он как-то одновременно опустился на колени, подтянул меня почти к краю кровати, затем прижал мои колени к матрасу, закрывая ртом мои трусики и киску. Все мое тело содрогнулось, я не была подготовлена. Звук, который вырвался у меня, состоял из вздоха, крика и стона, когда его язык высунулся и нашел мой клитор через ткань, совершая круговые движения, а его голова наклонилась под таким углом, чтобы его глаза могли наблюдать за мной.

Моя рука переместилась и зарылась в волосы.

Как только он почувствовал мое прикосновение, его рука двинулась между нами и оттянула мои трусики в сторону. Он втянул мой клитор в рот.

— О Боже, — прошептала я, мои бедра подались вверх от прилива удовольствия, которое начало проходить через меня.

Низкий, рычащий звук раздался из глубины груди Тига, когда его губы отпустили мой клитор, а его язык скользнул по моей киске, рисуя круги, а затем ворвался внутрь меня.

Я увидела белое.

Но он даже не дал мне шанса привыкнуть к ощущениям: он толкнулся два раза, а затем вынул, позволяя моим трусикам переместиться на место, затем потянулся к поясу и выжидающе посмотрел на меня. Мои бедра приподнялись, и он потянул ткань вниз по моим бедрам и лодыжкам.

И снова я не могла этого предвидеть.

Как только трусики исчезли, Тиг схватил меня за лодыжки и каким-то образом полностью перевернул меня на живот на кровати, причем это произошло так быстро, что я на секунду застыла лицом в простынях, прежде чем прилив желания снова пронесся через меня.

Он был совершенно и абсолютно… неожиданным. Это был единственный способ выразить его. В один момент он позволил мне вести. В следующий момент он прижал меня к кровати. Потом все еще на коленях, поклонялся мне. Потом перевернул меня. Я не могла предугадать, каким будет его следующий шаг, и это совершенно возбуждало и притягивало.

Его руки схватили мое платье, задрали его и сняли.

Затем я почувствовала, как его язык проводит по задней поверхности моей икры, колена, бедра, вверх и по заднице, затем по линии позвоночника, пока его руки не оказались рядом со мной, чтобы удержать. Его бедра прижимались ко мне, заставляя его твердый член вжиматься меня там, где я нуждалась в нем больше всего, заставляя меня хныкать в простыни. Этот звук вызвал у него еще одно рычание, и он уперся одной рукой в волосы у основания моей шеи и сильно дернул в сторону, давая ему доступ к моей шее, где он осыпал меня сладкими, мягкими поцелуями, пока его член упирался в меня.

— Тиг, пожалуйста, — умоляла я, не заботясь о том, насколько отчаянно я звучала. Я была в отчаянии. Я была почти вне себя от желания почувствовать его внутри себя, чтобы покончить с ноющей болью внутри.

Но он был не в настроении уступать, определенно из тех мужчин, которым нравится затягивать процесс, которые хотят, чтобы ты задыхалась и кричала от каждого прикосновения, пока ты не будешь вне всяких ограничений, пока ты не отдашь ему абсолютно всю себя.

Именно таким мужчиной был Тиг.

И хотя я не была такой женщиной, чтобы дать ему это, когда его губы целовали след, проложенный его языком, у меня было почти ослепительное осознание того, что если и есть в мире мужчина, которому я хотела бы предложить это, — так это Тиг.