1812 год в жизни А. С. Пушкина

Поэт принадлежал к старинному дворянскому роду, по семейным традициям был привержен династии Романовых и воспитан в духе почтения к монархической власти и трону[10]. Императора почитали как священную особу, а оказалось, что на российском престоле восседает соучастник убийства своего отца, лишённого жизни как обычный смертный. Было от чего прийти в смятение крайне чувствительному мечтателю и идеалисту:

О стыд! О ужас наших дней!Как звери вторглись янычары!..

Это — моральная и политическая оценка случившегося. В сознании Пушкина произошла десакрализация образа Александра.

Шок, вызванный открытием молодого поэта, оставил в его сознании зарубку на всю жизнь. Через шестнадцать лет Александр Сергеевич писал в дневнике:

«8 марта. Жуковский поймал недавно на бале у Фикельмон цареубийцу Скарятина и заставил его рассказывать 11-ое марта. Они сели. В эту минуту входит государь с графом Бенкендорфом и застаёт наставника своего сына, дружелюбно беседующего с убийцей его отца! Скарятин снял с себя шарф, прекративший жизнь Павла I.

17 марта. Третьего дня обед у австрийского посланника. Сидя втроём с посланником и его женою, разговорился я об 11-м марте. Недавно на бале у него был цареубийца Скарятин. Фикельмон не знал за ним этого греха. Он удивляется странностям нашего общества. Покойный государь был окружён убийцами его отца».

Развенчание личности Александра I стало нравственной основой возникновения пушкинских эпиграмм и сатирических строк, направленных как против царя, так и против верховной власти в целом. А таковой (с 1815 года) в стране обладал граф А. А. Аракчеев:

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучительИ Совета он учитель,А царю он — друг и брат.Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести.Кто ж он? Преданный без лести,<…> грошевой солдат.

В связи с частыми и долгими поездками Александра I за рубеж Аракчеев руководил Государственным советом и Комитетом министров, был единственным докладчиком царю по работе большинства министерств и ведомств. Император высоко ценил его за решительность и твёрдость, за подавление в стране любых форм оппозиции и инакомыслия. У знати и в народе Алексей Андреевич вызывал чувства страха и омерзения, что нашло отражение в описании современником внешнего облика Аракчеева: «Среднего роста, сутулый, с короткими густыми, как щётка, волосами; низкий морщинистый лоб, мутные холодные глаза, большой нос в форме галоши, тонкие плотно сжатые губы, на которых, по-видимому, не появлялась улыбка».

В обращении с подчинёнными Аракчеев был требователен до придирок; положительные качества в человеке для него не существовали. «Я не верю никому, — говорил он. — Я верю лишь в то, что все люди — мерзавцы».

Особую неприязнь демократически настроенных лиц вызывали военные поселения, за которыми надзирал «преданный без лести». Последнее словосочетание было девизом графа, который его противники несколько подправили: «Бес, лести преданный».

Что касается многоточия в эпиграмме Пушкина, то в некоторых публикациях его заменяют словом «просто» — «просто грошевой солдат», что едва ли правомерно. Да, Аракчеев не снискал себе славы на ратном поле, но перед Россией он имеет высокие заслуги именно на военном поприще. С 1803 года Алексей Андреевич был инспектором артиллерии. До начала Отечественной войны он провёл ряд кардинальных преобразований в области организации артиллерии и производства артиллерийского вооружения, что значительно повысило боевые качества этого рода войск.

В январе 1808 года Аракчеев был назначен министром военно-сухопутных сил и генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии. На этих постах он обеспечил численный рост армии и улучшил её снабжение. В кампании 1812 года Алексей Андреевич ведал комплектованием войск и ополчения. Он оказал огромную услугу стране, поспособствовав удалению из армии царя.

Основным силам Наполеона, двигавшимся на Москву, противостояли 1-я и 2-я Западные армии. Александр находился в 1-й армии. Его присутствие стесняло её командующего М. Б. Барклая-де-Толли. Помня о том, как негативно сказалось нахождение царя в армии при Аустерлице, три столпа российской державы — государственный секретарь А. С. Шишков, министр полиции А. Д. Балашов и генерал-инспектор пехоты и артиллерии А. А. Аракчеев — имели мужество призвать царя покинуть армию. В коллективном обращении к Александру они обосновали своё «моление» тем, что он нужен всей стране, которая остро переживает отсутствие монарха в столице: «Государь и Отечество есть глава и тело: едино без другого не может быть ни здраво, ни цело, ни благополучно. А по сему, сколько во всякое время, а наипаче военное, нужен Отечеству царь, столько же царю нужно Отечество».