1937. Большая чистка. НКВД против ЧК

Огромную роль в судьбе семейства Фраучи сыграли родные сестры матери — Нина, Ольга и Мария Дидрикиль. Так вышло, что далекий от политики Христиан Фраучи и профессиональные революционеры Михаил Сергеевич Кедров и Николай Иванович Подвойский стали свояками, они женились на родных сестрах (соответственно Августе, Ольге и Нине). В дальнейшем Ольга и Нина стали профессиональными революционерками. Наиболее заметный след в жизни Артура оставил дядя Миша — Михаил Кедров[546].

М.С. Кедров — москвич, из дворян. Вступил на стезю профессионального революционера, когда в 1901 году был арестован «за проведение антиправительственной сходки студентов» и изгнан из Демидовского лицея. Свою часть отцовского наследства (около 100 тысяч рублей золотом) Кедров передал партии. Вместе с Н.И. Подвойским и В.Р. Менжинским вел подготовку рабочих «к грядущим боям с самодержавием» — закупал оружие, организовал мастерскую по изготовлению бомб. В 1908 году «за принадлежность к социал-демократической рабочей партии» он был заключен в крепость на два с половиной года. В 1910 году Кедров вместе с семьей покинул Россию. Осев на жительство в Швейцарии, он совмещал политическую деятельность с учебой на медицинском факультете Лозаннского университета.

С таким человеком судьба и столкнула молодого Артура Фраучи. Зажигательные речи этого высокого худощавого со жгучими черными глазами и волосами цвета воронова крыла мужчины затронули душу юного гимназиста. Внезапно появилось желание встать на тот путь, коим шли сестры матери и их мужья. Благо, что и возможность таковая вскоре представилась.

На Невском проспекте Кедров на чужое имя открыл типографию «Зерно» и стал печатать большевистскую литературу. Требовался курьер, который развозил бы пачки с книгами и листовками по адресам. Артур с большой радостью взялся за это дело. Какая гордость переполняла его, когда он видел вблизи городового или жандарма и не предполагающих, что мимо них в гимназической форме на пролетке проезжает «политический преступник». Но это «счастье» было недолгим. На типографию был совершен полицейский налет, дядя Миша в очередной раз оказался в кутузке. И Артуру пришлось вернуться к своим простым и обыденным делам — учебе, помощи отцу по хозяйству.

Кедров еще неоднократно навещал семью Фраучи, перед тем как опять отправиться под гласный или негласный надзор полиции либо в ссылку. У Артура такие люди вызывали чувство зависти, в юности всегда хочется чего-то неизведанного и наполненного опасностями. Такие мальчишки шли в революцию, как вспоминал Осип Мандельштам, с тем же чувством, с каким Николенька Ростов шел в гусары: то был вопрос влюбленности и чести. И тем и другим казалось невозможным жить не согретыми славой своего века, и те и другие считали невозможным жить без доблести.

Правда, для Артура Фраучи вначале эта невозможность стала возможной. Перейти окончательно из одной ипостаси в другую он так и не сумел, слишком сильным оказалось влияние родителей. Швейцарская расчетливость (когда золотой рубль значит больше) требовала — получи профессию, которая могла бы тебя кормить, и не только тебя, но и твою будущую семью. Жажда революционных буден плавно отошла на второй план. Лишь в будущем, в ряде анкет уже повзрослевший Артур Христианович напишет: в революционном движении участвовал с 1906 года. Именно так официально после октября 1917 года стали называться мелкие шалости молодого гимназиста.

Обнаруженные в архивах документы не свидетельствуют о революционных настроениях будущего начальника советской контрразведки. Один факт: в те годы при поступлении в высшее учебное заведение требовался документ, подтверждавший политическую благонадежность будущего студента. Артура Фраучи это касалась особо — он не имел российского гражданства, являлся гражданином Швейцарской республики, а иностранцы всегда были на особом контроле, и любые шаги «в политику» были бы замечены жандармами.

В 1909 году Артур оканчивает гимназию в Новгороде с золотой медалью. Тогда существовало правило: на каждую выпускную группу гимназистов приходилось по две золотые медали, причем одна выдавалась на руки лучшему выпускнику, а второй получал только документ — «право на медаль». Артур Фраучи был признан первым. Он приехал в Устиново и отдал медаль отцу, предложив ее продать. В ювелирном магазине за нее дали около 50 рублей. Фраучи-старшему требовались деньги: нужно было содержать большую семью, оплатить аренду земли и обучение младших детей[547].

С весны 1909 года Артур стал готовиться к поступлению в Санкт-Петербургский политехнический институт. После сдачи всех экзаменов он был зачислен на металлургическое отделение политеха.