1941 – Туман войны

– Живой… чего ему сделается… – Ехидства на физиономии Титова чуть прибавилось. – Этот лейтенант еще и нас с тобой переживет, ведь это не мы ему, а он нам постоянно нервы мотает.

– Рассказывай толком, – все еще спокойно попросил Хацкилевич, чувствуя, однако, прилив раздражения. Отчего-то именно сегодня, сейчас, обычное ерничанье Титова в отношении Иванова, допускаемое, когда они с Хацкилевичем разговаривали наедине, без посторонних, и на которое Хацкилевич, как правило, не обращал внимания, особенно раздражало.

– Михаил Георгиевич, ты даже не представляешь, что опять натворил этот нахальный лейтенант Иванов. Я только что получил донесение от Трофимова, из Сокулки.

– Какой он тебе лейтенант, – проворчал Хацкилевич, слегка успокаиваясь оттого, что Иванов, пусть он там и опять чего-то натворил, но главное – сам он живой. – Не забывай, что там, у себя, он службу закончил подполковником, а это здесь, у нас, вполне себе даже командиру полка соответствует, три «шпалы» в петлицах, так-то. Да и послужил он там, в своей реальности, уж никак не меньше нашего. Кроме того, если бы не он и не его инициативы, так мы с тобой, скорее всего, уже давно мертвы были бы, а потому мой тебе совет: цеплял бы ты его поменьше… для пользы дела. Ладно, что он там опять натворил?

– Ну, он же сам себе голова, и никто ему не указ!.. Вот, к примеру, разрешили ему налет на немецкий концлагерь с целью освобождения наших пленных… Казалось бы, будь благодарен, что командование тебе навстречу пошло, точно и четко выполни задачу, вернись, доложи, как положено, потом ожидай следующей команды или, если инициативу имеешь, обратись, как положено… Так нет, это все не про него. Он там такого наворотил…

– Хватит уже экзальтации и этих театральных пауз! – вышел из себя Хацкилевич. – Докладывай коротко и по делу!

– Слушаюсь, товарищ генерал, – вскочил и вытянулся Титов, понимая, что со своим ерничаньем он палку перегнул и дружеские отношения на сегодня закончились, остались только служебные. – Итак, освобождение пленных прошло удачно и практически без собственных потерь, сам лейтенант Иванов, как вы и приказали, под пули не лез. Пленных освободили, в совокупности более двух с половиной тысяч, а это, без малого, целый стрелковый полк довоенного штата получается, если по личному составу считать, так что тут нашему лейтенанту честь и хвала. Но вот потом… Вместо того, чтобы отводить бывших пленных к линии фронта и потом на нашу территорию, для проведения с ними фильтрационных и контрразведывательных мероприятий, Иванов уговорил Трофимова, как тот сам выразился, «немного повоевать». При этом его доводы Трофимову были следующие: выявление трусов, предателей, изменников Родины гораздо быстрее и легче можно провести в боевой обстановке, когда все на виду и спрятаться некуда; все бывшие пленные, кто пожелает, без всякой фильтрации и сортировки особых отделов, смогут сразу, без потери времени на хождения туда-сюда, воевать и уничтожать фашистов, возвращая себе уверенность и боевой дух, а попутно им сразу будет куда выплеснуть всю свою ненависть за издевательства и унижения в плену. Ну а те, кто не пожелает… там, на месте, тоже имеются представители особого отдела, во главе с Трофимовым. В составе отряда лейтенанта Иванова бывшие пленные, вне зависимости от их военно-учетных специальностей, смогут увидеть правильную организацию наступательного боя и лично убедиться в том, что при грамотном использовании средств огневого поражения немцы отнюдь не бессмертны, а совсем даже наоборот.

И последнее, что, по словам Трофимова, его окончательно убедило: после неоднократных боев с германскими войсками, да еще на занятой противником территории, своими глазами увидев, что на этой территории немцы уже творят с мирным местным населением, бывшие пленные превратятся в стойких, убежденных борцов с фашистской нечистью и, избавившись от клейма «сдавшихся врагу», будут достойны орденов и медалей, а вовсе не Колымских лагерей…

– Ну, допустим, – задумчиво проговорил Хацкилевич, – допустим, что доводы Иванова имеют в себе некое рациональное зерно… Что было дальше?

– Дальше, товарищ генерал, наш лейтенант Иванов решил не размениваться на мелочи и в результате ночного штурма сегодня под утро захватил населенный пункт Суховоля и тем самым перекрыл германским войскам возможность использования в своих целях важной рокады Гродно – Суховоля – Осовец – Ломжа. В ходе штурма частично уничтожен и захвачен в плен немецкий пехотный батальон, дислоцированный в Суховоле, со всем своим вооружением и приданными полковыми средствами усиления. Мало того, непосредственно перед штурмом Суховоли Иванов, «чтобы два раза не ходить», как он выразился, уговаривая на это Трофимова, атаковал и захватил бывший наш аэродром, расположенный вблизи той же самой рокады, но чуть подальше, в районе населенного пункта Гонендз, это недалеко от Осовца. Там, по словам Трофимова, помимо огромной кучи всякого военного имущества и вооружения Иванов захватил неповрежденными два немецких военно-транспортных «юнкерса».