1941, Великая Отечественная катастрофа: Итоги дискуссии

ОКБ также установило время начало наступления сухопутных войск и перелета авиации через границу — 22 июня, 3 часа 30 минут, оговорив, что если метеорологические условия задержат вылет авиации, то сухопутные войска начнут наступление самостоятельно [7]. В этот же день содержание решения ОКБ, точное время и час вторжения были доведены до сведения командующих армиями.

10 июня началась погрузка в железнодорожные эшелоны немецких подвижных (танковых и моторизованных) соединений. Перевозка войск в районы сосредоточения приняла более интенсивный характер. Исходя из намеченного дня вторжения, дивизии первого эшелона, предназначенные для прорыва обороны советских войск, должны были 18 июня начать занимать исходное положение для наступления. Подвижные соединения занимали исходные районы на удалении 20—30 км от границы, пехотные — в 7—20 км. Именно поэтому перенос сроков вторжения после этой даты был признан нежелательным. К исходу 21 июня сосредоточение и развертывание войск, предназначенных для вторжения, было полностью закончено. На перебазирование авиагрупп Люфтваффе на аэродромы оккупированной Польши требовалось меньше времени. Поэтому массовый перелет авиасоединений начался позже — две самые крупные истребительные эскадры (авиадивизии) 2-го воздушного флота перелетели на аэродромы генерал-губернаторства к 15 июня 1941 г.

Скрыть массовые перевозки войск на восток и выдвижение их к границе от местного населения, в среде которого действовали наши агенты и добровольные осведомители, было невозможно. Судя по всему, нашей разведке удалось зафиксировать изменение в графике перевозок. О том, что нападение произойдет в ближайшие дни, стало ясно 15—17 июня.

Меры по приведению войск в боевую готовность, конечно, предпринимались. Последовало распоряжение о создании в западных приграничных округах фронтовых управлений и выводе их на полевые командные пункты, маскировке аэродромов и приведении войск

первого эшелона в боевую готовность, на флоте была объявлена оперативная готовность № 2.

Однако угрожающая ситуация требовала от советского руководства более решительных действий, нежели те, что были предприняты. Именно поэтому было бы очень интересно услышать ответы фронтовиков на вопрос — когда было получено распоряжение о приведении в боевую готовность в связи с ожидавшимся нападением фашистской Германии сутра 22 июня в войсках, конкретно — в дивизиях и корпусах. Какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками? В частности, почему из Брестской крепости не были заблаговременно выведены в летние лагеря 42-я и 6-я стрелковые дивизии? Это обычная практика, которая не вызвала бы никаких подозрений у немцев.

Кстати, когда весной начали формирование 14-го мехкорпуса, директивой Генерального штаба предусматривалось его дислокация не ближе 100 км от границы. Одну танковую дивизию планировалось разместить в Пружанах, вторую в Березе, а моторизованную дивизию — в Пинске. Но Павлов настоял на своем варианте размещения. Так, 22-я танковая дивизия оказалась в Бресте. 205-я моторизованная дивизия создавалась в Березе на базе одного стрелкового полка, двух артдивизионов и специальных подразделений 42-й стрелковой дивизии. Остальные части этой дивизии были переведены в Брестскую крепость. Скученность размещения личного состава в ней еще более возросла.

Более того, 14 июня Сандалов поднимал по боевой тревоге 6-ю стрелковую дивизию, а днем раньше тревогу объявлял 42-й дивизии командир 28-го стрелкового корпуса. На основе результатов проверки боевой готовности командование 4-й армии предложило вывести 42-ю стрелковую дивизию из крепости в район Жабинки (там постоянно находился один из ее полков). Но это предложение было отвергнуто командующим войсками округа.

В первые часы 22 июня, когда от перебежчика стало известно, что на рассвете немцы перейдут в наступление, опять-таки, по свидетельству Сандалова, генерал Коробков несколько раз звонил Павлову с просьбой разрешить вывести войска из крепости. Однако тот не разрешил. Позже, когда руководство Западного фронта было предано суду военного трибунала, Павлов, пытаясь оправдаться, заявил, что он отдал приказ к 15 июня вывести войска из Бреста в лагерь, но «сам лично не проверил его, в результате даже патроны заранее в машины не были заложены». Коробков заявил, что приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. А вот артиллерийские части, в том числе и зенитные, были выведены в лагеря и на полигоны.

К сожалению, до ответов на четвертый вопрос ВНУ — почему большая часть артиллерии [пограничных округов] находилась в учебных центрах — редакция тоже не добралась. Они скрываются в архивах Генерального штаба.