1947. Год, в который все началось

В мировую историю вступает шестидесятилетняя женщина, которой поручено руководить этой работой. Недавно ее лишили водительских прав за небрежную езду. Где-то глубоко под потоками будничных политических событий, скорби о покойном муже, Франклине Д. Рузвельте, где-то под слоем мыслей о старости, материнстве и непривычности для людей лидера-женщины струятся слова, которые с этого первого и до последнего дня будут сопутствовать рабочей группе, те самые, что можно прочитать у философа конфуцианца Мэн-цзы или в двенадцатой главе Послания к Римлянам: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром»[3].

Первое заседание рабочей группы Элеонора Рузвельт назначает на 27 января. Царит некоторая эйфория. «Больше никогда», — твердят друг другу и самим себе люди во всем мире. «Больше никогда», — говорят члены рабочей группы по правам человека, вряд ли осознавая масштабы своей задачи.

«Больше никогда». Эти слова повторяются, как кисточки на таллите, на молитвенной шали, словно Бог существует.

Мальмё

Январский ветер гуляет по городу Мальмё. Случайный гость, господин фон Леерс, привлекает внимание своей шляпой. Он изучал юриспруденцию, зарабатывал на жизнь как нацистский журналист, вступил в СС, и вскоре министр пропаганды Йозеф Геббельс, впечатленный его талантами, взял его к себе в качестве главного идеолога.

С точки зрения распространения ненависти Йоханн фон Леерс оказывается весьма удачным приобретением. В книге «Евреи смотрят на тебя» он поименно называет целый ряд людей, которых считает евреями, выдающихся немецких политиков, ученых и художников, публикует их фотографии и призывает своих однопартийцев убивать их. В частности, упоминает Альберта Эйнштейна, покинувшего Германию еще в 1933-м. «Пока не повешен», — отмечает фон Леерс. Однако многих других похищают и убивают, будто его слова — приказ.

Теперь он, стало быть, прибыл в Мальмё.

Кто покупает билет, кто встречает его в порту, кто провожает к Перу Энгдалю?

Некоторое время фон Леерс остается в Мальмё, общается с Энгдалем. Что они могли обсуждать, что у них общего, у лидера шведских фашистов и у махрового геббельсовского юдофоба? Может быть, именно здесь их мечтания получают пищу, а мысли о новом будущем облекаются в слова? Может быть, именно сейчас, в первые дни года, проведенные вместе с Йоханном фон Леерсом, обретает ясность представление Пера Энгдаля о послевоенной Европе?

Поток эсэсовцев, выбравших бегство через Скандинавию, не иссякает. Пер Энгдаль полагает себя центром движения, состоящего из отдельных ячеек, причем эти ячейки не знают друг о друге, но действуют во имя общей цели — спасти храбрецов, которым грозят кара и экстрадиция вражеским державам. Энгдалем словно бы руководит огромное сочувствие к эсэсовцам, особенно к прибалтам, рискующим оказаться в руках Советского Союза: «Мы в этом участвовали. Мы знаем, чего это стоило. Мы видели людей, у которых не было на всем свете по-настоящему надежного места, людей, чья родина оккупирована, а на них самих охотятся, как на диких зверей…»

Он пишет о судах, идущих из Швеции в Испанию или в Латинскую Америку, однако в своей автобиографии упоминает, что большинство эсэсовцев переправляют в Западную Германию, которая считается относительно безопасной. Пожалуй, он и его люди помогли в общей сложности 4000 беглецов, хотя, возможно, цифра и чуть меньше.

Спустя несколько лет Йоханн фон Леерс окажется в Буэнос-Айресе, одной из крупнейших колоний нацистских преступников. Президент Перон принимает их с распростертыми объятиями, не только потому что симпатизирует их идеям, но и потому, что из фондов Третьего рейха ему очень хорошо платят за хлопоты. И Йоханн фон Леерс и Пер Энгдаль продолжают строить свою мечту, по отдельности и сообща.

Февраль

Париж

Сейчас, 12 февраля, Кристиан словно бы рождается вновь, так он чувствует. Это — день Д, как de luxe, как Диор. Он показывает первую коллекцию под собственным именем.

Гадалки в его жизни — поворотные пункты. Вспомнить хотя бы тот раз, когда Кристиан дома, в Гранвиле, участвовал в благотворительном базаре, переодетый цыганом продавал амулеты на счастье. А когда пришло время собираться и идти домой, наемная провидица схватила его за руку и нагадала, что у него будет много женщин, — непонятное пророчество и для четырнадцатилетнего подростка, и для его родителей. Однако теперь заново рожденный Кристиан Диор радостно говорит: «В каждой стране есть женщины худощавые и полные, темноволосые и белокурые, женщины со скромным вкусом и те, что любят выглядеть вызывающе. Есть женщины с изумительным декольте и такие, что стараются спрятать бедра. Одни слишком высокие. Другие слишком маленькие. В мире великое множество красивых женщин, и их формы и вкусы бесконечно разнообразны».