1989

На вечере прозвучало: "Прислушайтесь, народ на площади бьет в рельс". Как показывает история, нет ничего ненародней, чем попытки группы людей говорить от имени народа, отбирая это право у других. Призывать к восстановлению храма Христа Спасителя без соблюдения христианской терпимости — это разрушение храма надежды на всечеловеческое братство.

Мы должны восстановить все поруганные национальные русские святыни. Но не будем забывать, что наши национальные святыни — это и доброта, и гостеприимство, и всемирная отзывчивость. Русский патриотизм — это Пушкин, Толстой, а не сочинители протоколов сионских мудрецов.

Не народ бьет в рельс — это его зазывают лженабатом монополизаторы русского патриотизма.

БЕЗНАКАЗАННОСТЬ НАСИЛИЯ?

Дорогие братья — грузинские писатели!

Мы, члены московского комитета писателей "Апрель" с вами в скорби вашей. Грузия всегда была второй колыбелью русской поэзии. У нас в эти дни грузинского национального траура такое чувство, как будто веревку этой колыбели подсекли саперной лопаткой, а по самой колыбели проехались танковыми гусеницами, забрызгали ее сначала химическим ядом, а потом кровью невинных. Кровь народа — негодный строительный раствор для здания дружбы народов. Осуждая любой экстремизм, мы осуждаем и экстремизм государственный. Голос общественности уже воззвал о недопустимом насилии в Куропа/гах, когда против безоружных людей применяли дубинки и слезоточивые газы. Однако виновные не были наказаны, ибо они как бы не существуют. Сейчас нечто подобное, хотя совсем по другому поводу и совсем в иных, более устрашающих масштабах, — жертвы есть, а виновных как бы нет. Может быть, безнаказанность относительно бескровного, но все-таки отвратительного насилия в Куропатах и позволила произойти кровавому бессмысленному насилию в Тбилиси? Безнаказанность насилия заманчиво заразительна, как долго не вытравляемая из организма инфекция жестокости. Мы против насилия, на какое бывает подчас способна потерявшая контроль над собой толпа, но и против полицейского насилия, на которое преступными приказами толкают не только спецчасти, но и армию. Надо уметь убеждать и переубеждать без танков — не бронированными, не огнестрельными, не химическими, а нравственными аргументами. Наука нравственного переубеждения людей немыслима без мужества терпимости, без колоссальной выдержки. Брак перестройки с отравляющим газом вопиюще неестествен, и от него не может быть нормальных детей. Мы требуем скрупулезного установления — кто был виновен в отданном бессмысленно жестоком приказе и в бессмысленно жестоком исполнении. Наказание наконец должно последовать, чтобы никому впредь было не повадно неразборчиво поднимать руку на невинных. Мы не должны позволить, чтобы никакая улица нашей страны стала бы другим иноименным проспектом Руставели, на которой безутешным родителям пришлось бы потом класть траурные цветы.

Председатель Совета по грузинской литературе

Евгений ЕВТУШЕНКО 1989, апрель

ПОБЕДЫ И ШУТКИ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ

Трагически медленно демократизируются экономика, правовая система, государственный аппарат, армия, милиция, в ряде случаев применяющая необоснованно грубые меры против мирных шествий и митингов. По-прежнему медленно демократизируется статистика. Мы до сих пор не знаем численности собственной армии, стоимости обороны, не знаем, сколько у нас заключенных, сколько тюрем и лагерей, не знаем, сколько у нас психически больных, сколько случаев венерических болезней, сколько самоубийств. Мы не знаем размеров нашей помощи развивающимся странам, не знаем размеров наших собственных займов. Мы не знаем точных сегодняшних данных о последствиях радиации Чернобыля и прогнозов относительно будущих потенциальных землетрясений... Да мало ли чего мы не знаем! Список того, о чем мы не информированы или о чем дезинформированы, вряд ли уместился бы на пространстве полного собрания сочинений Льва Толстого!

Демократизация общества — это в первую очередь приближение к равной степени информированности. Конечно, профессионал КГБ, партработник и слесарь-водопроводчик по роду своих занятий нуждаются в информации разного рода. Но нельзя, чтобы в нашей стране существовала какая-либо каста, использующая свое преимущество в информированности для сохранения этой кастовости. Демократизация общества упирается в дефицит информации. Не должно быть никаких закрытых распределителей — в том числе и закрытых распределителей информации.

Итак, после первых лет перестройки многие результаты неутешительны. Но сама возможность честно сказать о неутешительности результатов является не только утешением, но и одной из побед демократизации.

Победа демократизации — это постепенное изменение состава воздуха в стране, из которого мало-помалу изымаются такие отравляющие ингредиенты, как страх высказать собственное мнение, как ощущение себя только крошечной послушной деталью государственной ма-

шины. Но рядом с победами демократизации есть и ее шутки, порой злые. Так, например, гласность, ратующая за свободу мышления, — это победа, а так называемая