2.0.8.4

Через три часа после того как я отдал команду роботам все боевики Халифата лежали связанными на главной площади и безоружные. Только халиф успели сбежать с небольшой группой солдат. Тяжело раненный визирь лежал в госпитале под усиленной охраной

– Ты поступил не так как предписано в Коране, – краснея сказал после Хадиджа, -но ты спас людей и это зачтется тебе в день страшного суда.

Я усмехнулся про себя вспоминая как обнаженные секс-роботы почти без сопротивления обезоруживали солдат, пока те пялились на их силиконов-пластиковые прелести. Да я и сам бы ничего не смог сделать в ситуации, когда к тебе подбегают несколько голых девушек, начинают тебе мило улыбаться и заигрывать, а потом хрясь, хук слева или сразу в солнечное с ноги и ты лежишь на земле, ничего не понимая.

Фирюза решила отпустить назад солдат халифата. Но не сразу, а только после того как они поживут какое-то время здесь на базе. С правом внеочередного доступа к секс-роботам. Почувствуют разницу. А уж потом вместе с группой секс-роботов они прибудут на базу Халифата и Халифату настанет хана.

Однако я решил не участвовать во всем этом и договорился, что вернусь на свою родную базу. Обещанных кредиток от халифа мне так и не обломилось, а на моем счете сиротливо лежали 18 рублей. Луноход, который мне достался был чуток лучше моего прежнего – ему было лет на пять меньше. Зарядив батареи, я пришел попрощаться с Хадиджей.

Я нашел ее в госпитале, где она устроилась медсестрой. Увидев меня, она покраснела и опустила глаза.

– Ты пришел попрощаться? – спросила она.

– Да, я еду домой. А ты?

Хадиджа пожала плечами.

– Я не могу оставить отца. Уезжай. Уезжай с этой проклятой планеты на Землю. И когда голубой диск будет восходить на горизонте я всегда буду вспоминать тебя. Прощай.

Хадиджа взяла ампулы с лекарствами и ушла в палату.

Больше я ее никогда не видел. Через полгода я вернулся на Землю. И каждый раз, когда Луна вечером появлялась на небе я искал взглядом знакомые контуры лунных морей. Где ты, Хадиджа?

Халиф и дворец

– Господин! О мой господин, скорее проснитесь! – кто-то трясет меня за ворот ночной рубахи.

Шайтан тебя забери, это что за дерзость такая! Скатываюсь с ложа на ковер и выхватываю толедский клинок из ножен. Острие сабли упирается в отверделый сосок обнаженной женской груди. Зулейха. Моя новая наложница. Еще совсем юная и глупая. И никакого уважения к старшим. Даже к своему хозяину. Самому Сахибу Аш-Шурте. Главному сыщику всего Кордовского халифата. Вот возьму и отправлю тебя в монастырь к неверным. Там тебя мигом к порядку приучат. Ладно, что ж там стряслось такого?

– Господин, ради Аллаха простите, что посмела вас разбудить! Но там внизу стражники халифа, они…

Бросаю саблю оземь и накидываю халат. Спускаюсь по лестнице к воротам под испуганными взглядами слуг. Так-так, неужто сам Тарик пожаловал? Вряд ли бы он ко мне сунулся без приказа халифа. А халиф присылает в гости начальника стражи и главного палача халифата, как правило, лишь в одном случае. О Аллах, вот и я, наконец, удостоился этой высокой чести.

– Халиф ждет тебя, Камал, – жидкая бородка не могла скрыть злобную ухмылку Тарика, – живо садись в повозку.

Делаю шаг назад и упираюсь в железо доспехов стражников. Воины обступили меня, держа руки на эфесах сабель. И, как назло, ни одного джинна рядом. Всех до единого вчера отпустил на свадьбу джиннии в соседнем халифате. Конечно, я могу их мигом вызвать. Нужно лишь трижды повернуть кольцо на безымянном пальце. Да только какая от них польза сейчас в их полупьяном виде. К тому же стражникам достаточно прочесть всего один аят из священного Корана, чтобы джиннов как ветром сдуло. Только и годятся, что пугать простолюдинов, пуская огонь изо рта.

Что ж, на все воля Аллаха. Запрыгиваю в повозку, за мной захлопывается решетчатая дверца. По дороге во дворец халифа огни факелов выхватывают десятки скачущих во все концы всадников. Всюду видны отряды стражников, перекрывающих узкие улочки. Неужели опять бунтовщики? Я же сам переловил всех главарей и дал приказ джиннам закинуть их в те земли, откуда родом воины-сакалиба.

Повозка, дребезжа колесами, проехала по мосту через Гвадалквивир и остановилась у ворот. Дверцы повозки открылись.

– Дайте ему чалму, – прошипел Тарик стражникам, – еще не хватало, чтобы он предстал перед повелителем с непокрытой головой.

Лучи предрассветного солнца уже вовсю пробивались сквозь узорчатые орнаменты решеток на окнах. Халиф стоял к нам спиной, рассеяно слушая главного визиря Абу-Саида, который что-то зло шипел, подымая палец к небу.

Я склонился в поклоне. Последний раз меня вызывали к халифу, когда украли его любимого коня, подаренного королем франков. Коня я так и не смог найти. Зато смог найти колдуна, который наложил заклятье беспамятства на весь двор халифа и его самого. Может, мне и сейчас сделать такой же фокус?

– Подойди ближе, – прошипел визирь и обратился к повелителю: – Государь, привели вашего главного сыскаря.

Халиф повернулся ко мне. Его стальной взгляд не предвещал мне ничего хорошего.