20 000 километров по Индии

Здесь, на песчаном холме, перебирая раковины каракатиц, мы вспомнили о любителях канареек. Каждый из них мечтает достать для своих питомиц такую раковину. Канарейки нуждаются в извести и охотнее всего выклевывают кусочки мягкой раковины этого моллюска. Неожиданно замечаем, что за нами внимательно наблюдает белый краб величиной с маленький кулак. Это оципода, прибрежный краб тропиков, роющий свои норы в песке. Оциподы очень осторожны, при малейшей опасности краб стремительно бросается к норе. Роют они свои (жилища очень искусно, и иногда глубина их бывает более метра. Теперь один из этих крабов вылез из убежища и идет боком на высоко поднятых ногах. Пробежит направо, потом немного налево, все время наблюдая за нами. Один из нас, заметив краба, делает знак другому, тут же оципода бросается к своей норе и так же боком стремительно влезает в нее. Наружу торчат теперь только два глаза, сидящие на длинных стебельках. Все это напоминает действия солдата на войне. Успокоившись, оципода снова выбирается из-за укрытия и, обойдя бруствер — у его норки есть и бруствер, — под косым углом направляется в нашу сторону. Давно известно, что поймать такого краба почти наверняка не удастся. Даже если отрезать ему путь к отступлению — спасительной норе, краб стремглав помчится к морю и, описав по пляжу широкую дугу, пропадет в набежавшей волне. Там он станет на мелководье и выставит из воды свой «перископ». Поэтому решено вначале сделать несколько снимков и кинокадров, а лишь потом попытаться изловить его. Извлекая камеры, мы снова спугнули краба, но ненадолго. Вскоре он опять дефилирует, теперь уже перед объективами. Мы застыли в ожидании, когда он подойдет поближе, и вдруг видим, что перед нами не один краб, а целая армия.

Стоило нам притаиться за бугром на несколько минут, и берег ожил. Крабы снуют во всех направлениях многие подходят к нам очень близко. Но вот кончилась пленка, нужно перевернуть катушку в кинокамере — и… моментальное паническое бегство. Один из крабов бросается в ближайшую нору, но там — уже ее хозяин. Изгнанный мечется вправо и влево и вдруг скрывается из глаз, значит, нашел свободную норку. Еще несколько минут мы проводим в засаде за песчаным бугром, и крабы появляются опять. Вот ближайший к нам схватил что-то короткой клешней, старательно жует, помогая себе клешнями, а глаза все время направлены в нашу сторону и покачиваются, как локаторы, на высоких стебельках. Вскакиваем и гоним краба в сторону от берега, где нет ни норок, ни воды. Он заметался по песку, забежал за сухой куст и там притаился в маленькой песчаной ямке. Пытается зарыться, не получилось. Больно щиплет за пальцы, упирается длинными ногами. Чтобы сохранить краба в целости, необходимо его сперва усыпить. Если живую оциподу посадить прямо в консервирующую жидкость — спирт или формалин, он непременно отбросит несколько конечностей.

Направляемся обратно в сторону Прибрежного храма. Что же это такое? Серая каменная глыба (она полузасыпана песком и, гоняясь за оциподами, мы ее не заметили) вдруг словно по волшебству обретает новые формы. Оказалось, это слон и на нем женские фигуры и контуры каких-то силуэтов, стертые временем, песком и морем. На вершине камня в круглом углублении — прямоугольное отверстие, ведущее внутрь. Заглядываем — пусто. То ли древний ваятель не окончил начатого, то ли изображения, которые здесь были поставлены, исчезли потом. Через несколько часов, осматривая великолепные тысячефигурные барельефы, мы узнали тот же почерк древних мастеров, свободно и легко снимавших «лишние» части скалы. И тогда возникали образы героев легенд, в которых ваятель увековечивал свое восприятие жизни и понимание своего места в природе. Четыре года прошло с тех пор, как мы побывали в Махабалипураме, но эти неожиданно открывшиеся нам скалы на пустынном берегу моря и сегодня живы в нашей памяти.

Слака на берегу моря

с изображениями людей и животных.

Махабалипурам, IX век

А тогда мы отошли подальше, обернулись к этой глыбе — нет ни изображений, ни маленького храмика наверху. Отсюда не видно теней в углублениях барельефов, вот и кажется скала просто серой обыкновенной глыбой. А может быть, это всевидящий Шива на наших глазах вдохнул душу в эту волшебную скалу?

Потом мы еще раз обошли Прибрежный храм и внимательно осмотрели его со стороны моря, теперь уже высматривая, кто живет в щелях между камнями. Так и есть — среди невысоких водорослей пристроились раковины моллюсков, а вот глубоко в щель забился настоящий крабик.

Подходим к большим черным валунам, наполовину скрытым водой. Здесь действительно нет такого сумасшедшего наката, как на открытом берегу, и можно без особого риска зайти в воду. И тут видим, что в самой большой скале, на ее стороне, обращенной к морю, по бокам небольшого отверстия стоят две искусно вырезанные фигурки. Пещерный храм в миниатюре! Здесь, оказывается, кругом потрудились камнерезы!