200 дней до приказа

— Приготовиться Нестерову, Смирнову, Бабушкину, Папазогло, — обращаясь к кузову «Урала», проорал Шматко.

— А почему они в респираторах?

— Грипп, товарищ подполковник, — доложил Зубов, — в целях профилактики мы решили ограничить общение между солдатами…

— И не боитесь, что это повлияет на результат?

— Врага бояться — в атаку не ходить, товарищ подполковник! — бодро отрапортовал майор.

— Похоже, на результат это никак не влияет, — удовлетворённо произнёс второй проверяющий, — взгляните, товарищ подполковник…

Шматко продолжал командовать, бойцы в респираторах бегали из кузова до рубежа, отстреливались, после чего возвращались в машину, чтобы из неё через несколько секунд выскочила очередная четвёрка.

— Слушай, майор, — поразился проверяющий, — у твоих бойцов поразительная стабильность, ты их что — клонируешь?

— Товарищ подполковник, разрешите усложнить задачу?

Максимально приблизить обстановку к боевой? — Зубов знал, как общаться с начальством.

— Каким образом?

— Шматко! Давай! — проорал Зубов, Шматко — дал. В воздух полетела дымовая шашка — весь огневой рубеж заволокло дымом.

Соколову, Фахрутдинову, Вакутагину и Гунько, изображавшим всю вторую роту, было тяжело и без боевых условий. Хватало и респираторов.

— Осталось два захода, — просипел Вакутагин…

— Дмитриев, Семашко, Рогозин, Щур — на огневой рубеж бегом марш! — донеслось снаружи.

Нацепив респираторы, героическая четвёрка вновь отправилась на рубеж.

— Ну что, майор, поздравляю, — проверяющие по очереди пожали руку майору, — блестяще, просто блестяще, где твои бойцы? Хочу взглянуть, — напряг подполковник Зубова. Но Зубов привык всё планировать, застать его врасплох не удалось.

— Шматко! — Кто бы сомневался, что Шматко майора «не услышит». «Урал» тронулся с места, увозя с места стрельб неизвестных стрелков и их командира.

— Извините, товарищ подполковник, — Зубов развёл руками, — у них обед, в связи с гриппом роты питаются отдельно, так что опаздывать нельзя…

— Ну что ж, — согласился с Зубовым подполковник, — война войной, а обед по расписанию…

Глава 29

Заходя в кабинет майора Зубова, Староконь знал лишь одно: просто так, в такое время, Зубов его вызывать не будет.

— И снова здравствуйте!

— К нам тут делегация на днях приезжает, — Зубов сразу приступил к делу.

— Проверять будут? — догадался замполит.

— Хуже! Не проверять, а смотреть! И всё снимать ещё будут.

Телевизионщики еду — фестиваль у них так какой-то военный, и мы у них там типа «самой поющей части округа»!

— Не понял, а с каких это пор наша часть стала самой поющей?

— А я знаю? — У майора были подозрения, что некто в штабе решил подложить части свинью. — Либо кто-то сильно ошибся, либо кто-то сильно хочет, чтобы мы облажались…

— Так, может, звякнем, скажем: «Пардон! Вы ошиблись номером…»

— Да, и добавим: «Наша часть не такая — мы тут все ждём трамвая»… Ты думай, что говоришь! Ладно, резюме такое: раз там, — показал пальцем наверх, — так считают, значит, надо соответствовать…

В армии всё делается быстро. Фактически, вообще если делается — то быстро. Медленно наши не умеют. Если бы наши умели медленно, это были бы чужие, типа финнов или эстонцев.

Секрет прост: наши умеют ставить задачи, а память плохая, поэтому, если задача затягивается на такой срок, что память начинает сбоить, — пиши пропало: дело будет загублено.

На этот раз задачи ставил Староконь. Делал он это в Ленинской комнате, которая давным-давно называлась иначе, но как-то неудобно и некрасиво, и потому дело Ленина всё ещё будет понемногу жить — красивый псевдоним он себе выбрал.

— Значит, так, бойцы, — начал Староконь, — излагаю план работы!

Старики должны быстро и красиво… Я подчёркиваю — красиво!

…пробежать полосу препятствий!

— А чего сразу старики? — возмутился Гунько.

— А потому что старики телегеничнее. Такой ответ устраивает?

— Не, ну теперь ясно!

— Заниматься с вами будет капитан Кудашов! Дальше так — Фахрутдинов, как молодой, но перспективный, разберёт на время автомат!

— С завязанными глазами? — удивил вопросом боец.

— А что, можешь с завязанными? — оживился замполит.

— Может! — подтвердил Гунько. — Им, татарам, всё равно, что водка, что пулемёт, — лишь бы с ног валило!

— Отличная идея! — Староконь аж просветлел лицом. — Так и запишем! С завязанными глазами… Ответственный старший лейтенант Смальков. Щур! Где Щур?

— В наряде, — доложил Гунько.

— Ладно, передадите ему, что он, как человек с высшим образованием, покажет делегации на карте все страны блока НАТО.

Ответственный — лейтенант Шматко. Ну, и главное… Хорошую военную песню исполнит Нестеров! Слышишь, Нестеров?

— Так точно!

— Это дело я буду контролировать лично! Гитара у тебя в порядке?

— В полном!

— Это хорошо! Значит, так — все надписи на гитаре стереть!

Особенно ту, что возле наклейки с тёткой! Да, и тётку тоже убрать! А я попробую достать звукосниматель, чтоб звук был, как этот — долби-сюрраунд!

— Товарищ майор, звукосниматель не нужен — у них выносной микрофон на стойке! — проявил Фахрутдинов нежданную сверхинформированность.

— А ты откуда знаешь? — удивился Староконь.