Читаем 200 дней до приказа полностью

— А вы попробуйте керосин залить, товарищ лейтенант, — посоветовал Фахрутдинов, — у меня сосед один раз заливал! «ЗИЛ», он такой! — попыхтит, но километров тридцать в час поедет!

— Ладно! Хрен с вами! Мужик, заливай керосин! Авось хоть как-то доедем!

Шматко перекрестился:

— Ну, с Богом! — и повернул ключ… Грохоча и испуская клубы дыма, «ЗИЛ» тронулся с места.

— Э! А за керосин-то кто платить будет? — спохватился местный житель.

— Пушкин! — нашёлся Нестеров.

— Чего? — недослышал за рёвом мотора местный житель.

— Иванов! — вступил в игру Щур.

— Это который в сельсовете?

— Это который в Министерстве обороны! Армия в долгу не останется! Мы тебе вон бочку с цементом оставляем! По бартеру! Всё!

Бывай!

В клубах дыма, грохоча и содрогаясь, «ЗИЛ» тронулся. Местный лишь молча провожал его взглядом.

Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным.

Телевидение, как назло, не опоздало. Оператор и режиссёр расположились на ковре Шматко, снимая панораму казармы и выслушивая длинную развесистую лапшу замполита…

— И такой порядок у нас здесь с самого начала! Со дня основания части. Так сказать, традиция! А в перспективе мы планируем вообще здесь…

— Шишкина возьми крупным планом, — режиссёра в упор не интересовала история части, — потом отъезд и наезд на цветок…

— Тут ещё книги и ковёр, — попытался вмешаться в съёмочный процесс майор Зубов…

— Где ковёр?

— У вас под ногами…

— Аа… Спасибо…

Оператор выключил камеру.

— Андрей Михайлович, у нас мало времени.

— Да, да! Времени, как всегда, катастрофически не хватает! Значит, так, полоса препятствий у нас отпадает — очень холодно для камеры.

— Тогда сразу разборку автомата? — с надеждой предложил Староконь.

— Автомат — банально! Было сто раз, и никому не интересно, — отнял надежду замполита режиссёр, — давайте сразу песню!

— А давайте ещё что-нибудь снимем! — пытался затянуть время Староконь — певцы пропали где-то в районе ЗКП…

— Может, всё-таки полосу? Ребята тренировались! — сделал ещё одну попытку Зубов.

— Я же сказал — холодно для камеры, — не сдавался оператор.

— А этот ковёр нам подарил… Шарль де Голль, — неожиданно пробила фантазия замполита.

— Кто?! — Режиссёру аж поплохело.

— Де Голль, ну, не нам конкретно, а части — сразу после войны…

Режиссёр принялся пристально изучать ковёр у себя под ногами.

— Что-то он хорошо сохранился… Вы что, по нему не ходите?

— Мы — нет… — гордо сообщил Староконь. Режиссёр осторожно сошёл с драгоценного куска ткани.

— Чего стоишь? — засуетился режиссёр. — Давай, ковёр подснимем, пригодится…

Ковёр не спас. Если бы съёмочная группа могла снять «ЗИЛ», несущийся по заснеженной равнине в клубах дыма… Увы, обладателям видеокамеры и художественного вкуса это зрелище оказалось недоступным…

— Друзья, попрошу побыстрее! Нам ещё сегодня связистов снимать! — начал терять терпение режиссёр.

— А ты уверен, что Лавров справится? — Зубов понимал, что без запасного варианта не обойтись, вот только уверенности в нём не было никакой…

— Обещал, что справится, — попытался вселить уверенность в Зубова замполит, — они же с Нестеровым и репетировали… Эх, Нестеров, Нестеров… Да, и ещё: я решил рядом с Лавровым Смалькова посадить на подстраховку, он ведь тоже у нас поёт… иногда.

— Слушай, а ничего, что они только солдат просили?

— Так только солдаты и будут…

Зубов не понял, но объяснять не пришлось — Лавров и Смальков явились пред ясный объектив. Лавров был с гитарой, Смальков — в солдатской форме. Форма на Смалькове была слегка маловата.

— Мать честная, — Зубов стоял, Зубов сел.

— Не боись, командир, пробьёмся! — утешил замполит.

— Так, готовы? Даём свет! — Свет, вызванный режиссёром, был ярок, для Нестерова и Смалькова — слишком ярок, поскольку бил он в лицо.

— Полная тишина. Мотор! Съёмка!

Говорят, даже Филипп Киркоров иногда забывает слова песни.

Лавров пошёл дальше — он вообще забыл, что надо петь. Подсказки Смалькова он слышал, но, дойдя до ушных раковин, в мозг они пробиться не могли. Руки бойца сами взяли аккорд на гитаре, аккорд был знакомым, после него неумолимо последовал следующий, а вслед за ними проистекла и песня… Другая песня — не та, песня, которую ждали.

И вот стою я на плацуВ парадной форме, навсегда покинув строй.И чуть не слёзы по лицу.Сегодня к матери-отцуСолдат уходит домой.

Слёзы навернулись на глаза Лаврова совершенно натурально, Смальков с ужасом понимал, что выхода нет, — и подтягивал вторым голосом. Зубов расслабился — хуже уже всё равно не будет, потому что хуже уже некуда.

В мечтах я видел этот час,Осталось мне один лишь выполнить приказ:Покинуть воинскую часть,Где я себя оставил часть.Солдат уходит в запас.
Перейти на страницу:

Все книги серии Солдаты [Гуреев]

Похожие книги