200 дней до приказа

Если Ленин и работал, то в другом помещении — из красного гранита, здесь и сейчас творил, быть может, будущий вождь — солдат Бабушкин. Дедушка скромно дорисовывал боевой листок. Собственно, дорисовывать там было нечего — Папазогло всё сделал ещё днём, однако майору Зубову открылась картина, о которой втайне мечтает каждый офицер российской армии.

— Бабушкин?! Ты что здесь делаешь? — грозно начал допрос с пристрастием майор Зубов.

— «Боевой листок» рисую, товарищ майор! — вытянулся перед командиром части Бабушкин.

— Чего-о?! — Зубов глазам своим не верил. — «Духи» спят, а «дед» листок малюет? Или ночью в казарме всё местами меняется? По волшебству? А, Бабушкин?

— Да нет, листок Папазогло нарисовал, а я вот подправить решил.

— А что, у Папазогло пороху не хватило добить?

— Не хватило, товарищ майор. Спит! Молодой ещё, устаёт сильно!

Это нам, старикам, не привыкать!

Зубов оттаял, Зубов заулыбался — Бабушкин только что покорил сердце майора.

— Ну, Бабушкин, молодец… Честно говоря, не ожидал! Нужное дело делаешь! Только ты… это, давай без фанатизма, иди спать.

— Есть спать!

— Товарищ майор, во время дежурства происшествий не случилось! Личный состав прибыл с завтрака и готовится к утреннему построению!

Зубов нюхом чуял, что со второй ротой что-то происходит, ночного дозора ему показалось мало. Пришло время утреннего.

Казарма впечатляла.

— Нелипа, а к вам в казарму по ночам случайно тимуровцы не ходят? — Зубов рассматривал свою перчатку, вымазавшуюся об свежепокрашенную дверь.

— Никак нет!

— Ты глянь, ни перед одной проверкой так не драили. Кто ж это так усердствует?

— Инициатива рядового Бабушкина, товарищ майор!

Подошедший замполит всё слышал и тоже ничего не понимал…

— Ну что, Степаныч, тоже балдеешь от инициатив? — поинтересовался Зубов.

— Я только что из умывальника — ослепнуть можно! Краны кто-то надраил…

— Не кто-то, а рядовой Бабушкин, товарищ майор! — уточнил сержант, он же дежурный по роте — Нелипа.

— Слушай, а где можно взглянуть на эту Золушку, пока она на бал не уехала? — поинтересовался Зубов.

— В бытовке. Передаёт молодёжи накопленный боевой опыт — учит правильно подшиваться!

— Обалдеть! — замполит всё не верил, что сказка стала былью. — Лишь бы после проверки карета не превратилась в тыкву. Ну что, командир, сходим в сказку?

Ещё один любитель сказок уже стоял в дверях в бытовку и вот-вот должен был превратиться в соляной столб. Это был лейтенант Шматко.

Не выспавшаяся молодёжь «клевала носом», некоторые представители и вовсе спали, что не мешало каждому держать на коленях гимнастёрки, а в руках — иголки с нитками. Возглавлял процесс Бабушкин, сидевший рядом с Щуром и объяснявший на примере великовозрастного духа, как надо подшиваться…

— Не так ты руку держишь, Щур… как там тебя по имени? Родион?

Смотри, Родя, стежок надо делать снизу, вот так вот… — количества отеческой заботы в голосе Бабушкина хватило бы на целый полк отцов.

Три офицера не видели в армии более душещипательного аттракциона. Если бы им сейчас рассказали, что по ночам Бабушкин долго и мучительно ворочается в постели и всё равно не может заснуть, пока не встанет и не проверит — все ли бойцы укрыты… — они бы поверили.

— А дверь в казарму тоже Бабушкин? — вспомнив про свою перчатку, шёпотом поинтересовался у Шматко Зубов.

— Так точно!

— …И подворотничок должен быть выше воротника гимнастёрки на два миллиметра, — продолжал практические занятия Бабушкин. — Папазогло!

Грохот, с которым Папазогло падал со стула, заставил проснуться и всех остальных бойцов.

— О чём я только что рассказывал? — строго спросил Бабушкин.

— Виноват, задумался, товарищ… Бабушкин… то есть, рядовой… — никак не мог подобрать правильное обращение Папазогло.

— Так, убрать весь этот цирк шапито! — Майор Зубов резко вошёл в бытовку. — Это что, круговая порука? Бабушкин, я так понял, из тебя все Героя Советского Союза делают? Да?!

— Товарищ майор, я…

— Молчать! Я ещё ночью понял — что-то не то! Вы мне «духов» замордовали так, что они теперь не то что в мишень — пальцем в небо не попадут! А вы, «деды», свои дела на гражданке обтяпывать будете, ясно? В общем, так, второй роте про отпуск — забыть!

— Короче, это единственный и последний вариант! — подвёл черту Гунько.

— Да ну, парни! Мы что, на войне, что ли? — попытался успокоить дедушек Бабушкин.

— Запомни, Бабула, в жизни всегда есть место подвигу! Раз навернулся план «ударника всех трудов», значит, должен сработать план: «Герой, он и в Африке герой»!

— Хорош тему месить, давайте конкретнее.

— Короче, так. Зубов вечером возвращается домой по тёмной улице…

— Не, Зубова не надо! — возразил Нелипа. — Он мужик резкий, может в ответ так навалять, что мы потом замаемся таблетки отрабатывать… — Нелипа продолжал размышлять: — Смальков? Тот вообще КМС по боксу…

— А чего тут думать? Замполит! И только он! Кобель ещё тот!

Желающих ему пятак начистить — хоть отбавляй. Если что — не мы первые, не мы последние!

— Хорошо, а дальше что? — пытался добраться до сути Бабушкин.