2000 №2

Пожалуй, наиболее интересное направление в развитии «медицинских роботов» — это хирургия. «Роботы-хирурги» могут, например, гораздо аккуратнее вживлять имплантат в тазобедренный сустав, удалять опухоли на голове и шее, проводить пластические операции. С 1989 года роботы используются для проведения операций на мозге; при этом время операции удается сократить вдвое, что очень важно для состояния пациентов.

Мы привели лишь некоторые примеры роботов, используемых сегодня в самых различных сферах человеческой деятельности. Чтобы рассказать обо всех машинах, понадобилась бы не одна книга. Ясно одно: уже сегодня у нас есть целая армия машин, которые намного лучше нас выполняют отдельные задания; во многих конкретных видах деятельности машины оказываются гораздо «умнее» нас. Однако пока им не хватает универсальности и способности к обобщению. В будущем машин в нашей жизни станет еще больше, и будут они более «интеллектуальными».

ИНТЕЛЛЕКТ МАШИННЫЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

Что можно считать признаком интеллекта, а что нет? Это целая философская и научная проблема, с которой не разобраться в одной статье. Любопытно, что сегодня наши взгляды на то, что можно считать проявлением «ума», а что нет, заметно меняются.

Когда я был юношей, про людей, которые могли производить в уме фантастически трудные вычисления, говорили, что они очень умны. То же говорили про людей, способных запоминать множество фактов и историй. Однако сегодня мы знаем, что машины могут и вычислять, и запоминать намного лучше, чем люди. Поэтому сегодня мы все чаще предпочитаем называть эти способности «вычислительными», а не умственными.

Вспомним знаменитый фильм «Человек дождя». Герой Дастина Хоффмана болен аутизмом. Не имея на первый взгляд никаких физических изъянов, он совершенно не способен делать многие обыденные вещи. Но вот на пол падает коробка с зубочистками, и персонаж Хоффмана, едва взглянув на этот беспорядок, в точности определяет число упавших предметов. По ходу фильма также выясняется, что он обладает феноменальной памятью и может мгновенно производить в уме сложнейшие математические вычисления, но при этом не способен… завязать себе шнурки на ботинках. Заметим, что герой Дастина Хоффмана во многом действует и мыслит как машина: некоторые задания он выполняет блестяще — гораздо лучше, чем обычные люди, а с другими, самыми обычными, не может справиться вовсе. Возникает вопрос: обладает ли герой Дастина Хоффмана интеллектом?

Способности принимать решения и обучаться прежде также считались (и отчасти продолжают считаться) верными признаками «интеллекта», но сегодня выяснилось, что и то и другое машины могут делать гораздо лучше, чем мы. Поэтому и такое определение «интеллекта» нас уже не устраивает.

Можно заметить, что в наши дни определения интеллекта «работают» не более двух-трех лет, а потом безнадежно устаревают, потому что машины обзаводятся каким-нибудь новым качеством, часто намного превосходящим то же качество у человека. Не кажется ли вам, что мы, сами того не замечая, ищем каждый раз такое определение разума, из которого по-прежнему было бы ясно, что человек намного лучше машины? Но год от года мощность и эффективность машинных «мозгов» возрастают, и нам становится все труднее отыскивать те аспекты понятия «интеллект», которые демонстрировали бы явное превосходство человека.

Даже такие «сугубо человеческие» качества, как способность к творчеству и эмоциональность, постепенно входят в список свойств, присущих машинам. Машины тоже способны производить новое — нечто такое, о чем никто раньше не думал. Собственно, они занимаются творчеством уже сейчас: сочиняют новые мелодии, разрабатывают новые способы организации производства. Точно также машины могут делать такие вещи или приходить к таким выводам, которые людям и в голову не придут.

Несколько труднее представить себе машину, наделенную эмоциями. Роботы, созданные в отделении кибернетики Университета Рединга, убегают прочь, когда к ним приближается нечто агрессивное, некий «хищник». Но чувствуют ли они при этом страх? Сегодня у нас, по-видимому, нет способа узнать, могут ли машины испытывать эмоции, подобные человеческим. Лично я думаю, что могут. Но эти эмоции, конечно, «машинные». Если в будущем искусственный мозг станет работать, как человеческий, тогда, вероятно, его эмоции и чувства тоже будут сходны с нашими. Мы можем, однако, с полным правом сказать, что уже сегодня машины демонстрируют поведение, которое можно расценивать как эмоциональное.

Очевидно, что по своим характеристикам машинный интеллект должен сильно отличаться от человеческого. Мозг человека — биологического происхождения, в то время как мозг машины, например компьютера, — электронный. Такие свойства, как способность к творчеству, к обучению, эмоциональность, тоже будут различаться, по крайней мере до некоторой степени. Человек наделен своим набором приемлемых и ожидаемых ощущений и рефлексов. Однако мы не можем ожидать, что у машины этот набор будет точно таким же.