2009_ 15 (614)

Е. Голубинский: «Если полагать, что обязанность высшего духовенства — епископов с соборами, игуменов — долженствовала при данных обстоятельствах состоять в том, чтобы одушевлять князей и всех граждан к мужественному сопротивлению врагам для защиты своей земли, то летописи нам не дают права сказать, что епископы наши на высоте своего призвания; они не говорят нам что при всеобщей панике и растерянности раздавался по стране одушевляющий святительский голос. Татары стали к вере и к духовенству русских в отношении самой полной терпимости и самого полного благоприятствования. За духовенством нашим они вполне признали его существовавшие гражданские права. Таким образом этот бич божий, обрушившийся на наше отечество, не явился по крайней мере бичом для церкви, то есть не явился бичом для последней по крайней мере со стороны её внешней свободы и внешнего положения» (т.2, ч.1,с.14).

Привилегии, предоставлявшиеся духовенству и церкви в целом, были специально оговорены в особых ярлыках, которые золотоордынские ханы давали русским митрополитам: Менгу-Тимур — Кириллу, Джанибек — Феогносту, Бердыбек — Алексию и Тулунбек — Михаилу. Ярлыками утверждались следующие льготы для духовенства: во-первых, русская

вера ограждалась от всяких хулений и оскорблений со стороны кого бы то ни было, строго запрещались хищение и повреждение принадлежностей внешнего богослужения; во-вторых, духовенство освобождалось от даней, всяких пошлин и всяких повинностей; в-третьих, все церковные недвижимые имения признавались неприкосновенными и церковные слуги, то есть рабы и холопы, объявлялись свободными от каких бы то ни было общественных работ» («Звонарь», 1907 г., № 8, с. 43).

«Были и такие князья, — писал Макарий, — которые спешили в Орду и там клеветою, подкупом, угодничеством перед ханом достигали погибели и убиения своих совместников, а иногда, выпросив у хана татарское войско, вторгались с этими дикарями в пределы своего отечества и неистово опустошали целые его области»

(там же. с. 269).

Дело в том, что в основной массе служителей церкви существовала идеология, изложенная в ПВЛ: «Когда впадает в грех какая-либо страна, карает её бог смертью, или нашествием поганых, или засухой, или гусеницей, или иными казнями, чтобы мы обратились к покаянию, в котором бог велит нам жить… Так он (бог) наказывает нас нашествием поганых; ведь это бич его. Через нашествие поганых и мучения от них да познаем владыку, которого мы прогневили».

Таким образом, защищать погрязшую в грехах страну нет необходимости, и ими был избран путь спасения церкви и её служителей.

Профессор-протоиерей Е. Аквилонов писал: «Духовенство не протестовало ни против петровых насилий, ни против бироновщины, ни против аракчеевщины, ни против кнута, шпицрутенов и виселиц, ни против крепостного права, ни против взяточничества и бессудия. Духовенство тщательно хоронилось от ужасов народной жизни и всему провозглашало многие лета» (Странник», № 5, с. 809, 1905 г.).