2060

Сон был тревожный. Снилось, что кто-то преследует, а Рок изо всех старается убежать, скрыться, но с каждым ударом сердца, с каждым шагом чувствует, что его нагоняют.

Проснулся Рок рано утром от шума, доносящегося снизу по тропе. Свернул лагерь и юркнул в укрытие. По тропе, неся на руках кого-то лежащими на импровизированных носилках, медленно шли киманы. Но их было от силы человек пятьдесят. Разного возраста и пола. Мужчины несли носилки, изредка меняясь. Женщины тащили на себе малы́х детей. Юноши и девушки не отставали от старших и, согнувшись под тяжестью ноши, несли связанные тюки.

«Они что ночью поднимались? Да ещё и с лежачими?!» – промелькнула мысль у Рока, когда первая четвёрка поравнялась с ним. Он присмотрелся к лежачему. Его тело забинтовано, а через наложенные бинты проявляются кругляшами пятна крови.

«Огнестрел?! Но кто?» – промелькнула мысль.

Рок пропустил мимо ещё пару носилок. Всмотрелся в измученные, испуганные лица детей и не выдержал, вышел из укрытия.

Раздался чей-то отрывистый крик и группа остановилась. Отдыхающие от несения носилок мужчины вышли вперёд, заслоняя своими телами детей, женщины сильнее прижали к себе младенцев. Но никто не побежал. Да и некуда бежать. Тропа хоть и широкая, но под уклоном поднимается вверх, а чтобы хоть как-то укрыться надо бросить свою ношу.

– Добра вам, вечные странники, – произнёс Рок фразу приветствия, подслушанную у Дмитрия.

– Добра и тебе, путник, – ответил кто-то из тех, кто нёс первые носилки. Мужчина, на вид далеко за сорок, медленно возвращался назад к месту, где Рок вышел из укрытия.

– Если разрешите, я посмотрю ваших больных, – произнёс Рок и, не давая опомниться, пошёл к ближайшим носилкам. Но путь ему преградили.

– Кто ты? – спросил подошедший мужчина.

«Наверно, старший из них», – сделал вывод Рок.

Остановившиеся смотрели то на Рока, то на средних лет мужчину, уступая ему дорогу.

– Зовите меня Рок, я из обсерватории. Мне надо поговорить с вашим главным, Тим, по-моему, его зовут. У него ещё племянник – Инт.

– Зачем он тебе?

– Думал, во время разговора первым делом принято представляться, – проигнорировав вопрос, продолжая сверлить взглядом стоявших на пути, ответил Рок. Они ему не соперники, если накинутся, то ближайших уложит голыми руками, потом выхватит пистолет, но как не хотелось применять оружие.

– Я – Михась. Глава семьи, – коротко представился мужчина.

«Странная какая-то семья, – задумался Рок, – даже при мимолётных взглядах бросаются в глаза разные черты лица, цвет волос. Здесь не менее четырёх, если не пяти разных семей, да и численность, слишком много для одной семьи». Но вслух задал другой вопрос:

– Что случилось, кто вас напугал? От кого бежите? И всё-таки позвольте осмотреть раненых. У меня есть аптечка и возможно я смогу им помочь, главное, чтобы поздно не было.

Зная ценность лекарств у киманов, кроме индивидуальной, Рок с собой взял дополнительно три походные аптечки. Так скажем для налаживания переговоров.

Михась кивнул и мужчины расступились, пропуская, но отвечать на вопрос не торопился и Рок заметил, что он с опаской поглядывает назад.

«Их преследуют, – сделал вывод Рок, – тогда надо торопиться».

На ближайших носилках, с забинтованной ногой, лежала женщина. Рок бегло, не снимая повязки, осмотрел рану, вколол обезболивающее и антибиотик. На вторых носилках оказался забинтованный мужчина. Он был без сознания, тяжело дышал. Бинты, одежда на груди и животе обильно пропитались кровью.

«Не жилец, если только нет поблизости хорошего хирурга», – заключил Рок, но также проделал манипуляции: вколол обезболивающее, антибиотик и, достав из индивидуальной аптечки, вколол активатор регенерации крови. – «Если и не поможет, то хоть не помрёт в пути».

Подойдя к третьим носилкам и осматривая раненого, Рок вновь задал вопрос:

– Где это вас так?

– У подножия чужаки. Их много, но мы смогли оторваться. Ночью они не рискнули подниматься, но сейчас, – ответил Михась, вновь косясь на тропинку.

– Сколько их?

– Много. Человек сорок, вооружены. Говорят не по-нашему, наверно с юга пришли.

«С юга… – повторил про себя Рок, – на юге граница. Они что, границу перешли?! Надо сообщить пограничникам и наших предупредить, что банда прорвалась. Ах, да! Рация не работает».

Закончив манипуляции с раненым, Рок удовлетворённо кивнул. Больше ничего он сделать не может, в полевых-то условиях.

– Благодарим, – за всех ответил Михась, – но у нас нечем оплатить твой труд.

– Не надо оплаты, лучше помогите встретиться со старейшиной.

– Не я буду решать, – коротко ответил Михась.

– И на том спасибо. Можно пойти с вами? Сильная пара рук не помешает.

Не успел Михась ответить, как донеслись едва различимые голоса. В горах звуки распространяются лучше, как-никак, сопротивление воздуха меньше, а речь показалась незнакома. Доносилась мешанина шипящих и цокающих звуков.

– Быстрее, быстрее, пошли-пошли, – подгонял своих Михась, а обращаясь к Року, произнёс, – это они. Те, с юга. Мы, когда ночью обошли их лагерь, успели подняться, но нас заметили…