24 часа

Я наклоняюсь, чтобы взять с пола кроссовки, которые Мэл, должно быть, стащил с моих ног. Мне при этом приходится сдерживать тошноту. Я замечаю на полу газету «Ивнинг стандард», которую Мэл привез домой из аэропорта. Она, видимо, выпала из пакета. Мне видны ее кричащие заголовки. «Жена художника погибла во время пожара». Чуть ниже: «Погибла Лори Смит». Под заголовками помещена моя фотография – тот самый снимок, на котором у меня дикие глаза; снимок, сделанный на торжественном обеде в Королевской академии художеств; я его уже видела в выпуске новостей вчера вечером. Но есть еще две фотографии поменьше. На одной из них, слегка расплывчатой, запечатлен Сид, выходящий из знакомого мне здания: четкие белые очертания художественного музея «Тейт Сент-Айвс», расположенного возле пляжа Портмеор в городке Сент-Айвс в Корнуолле. Я поднимаю газету и читаю подпись под этой фотографией: «Муж погибшей Сид Смит выходит из “Тейт Сент-Айвс” сегодня утром».

Ерунда какая-то.

Сегодня

утром? Я смотрю на дату: это вчерашняя газета.

Если журналисты из «Ивнинг стандард» не ошиблись, то получается, что Сид вчера утром еще находился в Корнуолле, – а значит, он был там и в то время, когда мы с Эмили отдыхали в соседнем Девоне предыдущим вечером. Однако он не сказал мне об этом – не сказал даже тогда, когда я позвонила ему, чтобы поведать ему о наших с Полли планах. И впоследствии он об этом уж точно не упоминал.

Держа газету трясущимися руками, я читаю всю статью, лишь скользя взглядом по описанию пожара и своей собственной «гибели».

Сид Смит, лауреат премии Тернера, печально известный благодаря своей скандальной репутации и «разнузданному» творчеству, вел переговоры об организации свой выставки в музее «Тейт Сент-Айвс», когда вдруг узнал, что его жена Лори Смит трагически погибла во время пожара, вспыхнувшего в четверг вечером в «Форест Лодж» в южной части Девона. Сид Смит это никак не прокомментировал. Он известен своей скрытностью и крайне негативным отношением к прессе: в декабре 2011 года он подал в суд на издание «Новости мира» Ребекки Брукс в связи с язвительным репортажем о предстоящем распаде его брака. Семь месяцев спустя – этим летом – семья Смит и в самом деле распалась.

На второй из этих фотографий запечатлена Джоли. Она садится в автомобиль на место пассажира, и ее видно лишь частично. В статье далее написано:

Новая подруга Сида Смита – двадцатипятилетняя восходящая звезда музыкального стиля ритм-энд-блюз Джоли Джонс – нашла время поговорить с журналистами. «Смерть Лори – это ужаснейшая трагедия, – сказала она.

 – Я глубоко потрясена, и мне ее очень жаль. Однако она так и не смогла оправиться от удара, которым стал для нее уход Сида…»

Хм, как будто мне лучше быть мертвой. Я с трудом сглатываю ком в горле.

Но ведь это я ушла от Сида, а не он от меня.

Это было самым тяжелым из всех решений, которые я когда-либо принимала, но ушла все-таки я. Мне потребовалось несколько лет на то, чтобы набраться для этого мужества, но в конце концов я это сделала. И он уговаривал меня остаться, но я взяла Полли и ушла – до того, как он доконал меня, в прямом или переносном смысле, своей непонятной и извращенной любовью. Что бы он ни рассказывал Джоли, я знаю, что решение о расставании приняла я.

«…Теперь главной заботой для меня и Сида является его семилетняя дочь Полли. Я хочу, чтобы она видела во мне свою новую маму». Эта маленькая девочка, насколько известно, сейчас находится на отдыхе со своей бабушкой.