25 дней и ночей в осаждённом танке

Он давно уже жил по законам войны. Для него, как и для любого солдата, не существовало все эти годы ни дня, ни ночи. День за днём он шел, ехал на попутных машинах, летел на самолёте, чтобы услышать, увидеть, если получалось, то и поговорить с героями будущих очерков. А потом всю ночь, при мерцающем свете коптилки, готовить очерк, боясь опоздать к выходу очередного номера газеты.

Редакцией газеты он был направлен в Штаб Армии. Несколько дней собирал материал для очерка и должен был возвратиться в редакцию. Там его ждали неотложные дела. Очерк должен был выйти в следующем номере газеты. Предполагал вылететь на самолёте По-2. Знакомый лётчик обещал по пути подбросить в расположение фронтовой газеты.

Утром неожиданно вызвал командующий и приказал остаться.

Вскоре вошел адъютант доложить, что командир полка полковник Соколов прибыл с экипажем.

Командующий оторвал взгляд от донесения, которое читал и перевёл взгляд на лейтенанта Смирнова, который сидел за столом в углу комнаты.

– Лейтенант! – командующий вышел из-за стола, застёгивая китель на все пуговицы и одергивая его. Потому, как он проделывал это, выдавало волнение.

– Сидите, сидите, – разрешил командующий, увидев, что лейтенант встал. – Ваше мнение, можно ли привыкнуть к героизму на войне и воспринимать его как что-то само собой разумеющееся?

Смирнов не успел ответить, его опередил командующий.

– Нет, нельзя.

Он не любил пустого фразёрства. Сказанное им не было пустыми словами, а составляло одну из его черт. Он помнил, когда ему доложили, что застрявший танк Т-34—85 в 30—40 метрах от передовой противника скрытно подсажен экипаж для защиты и подготовки к эвакуации, он связался с командиром полка Соколовым и внушительно сказал ему, что он отвечает за экипаж головой.

– К Героизму не привыкают, – продолжил командующий, – как нельзя оставаться равнодушным к потере фронтовых товарищей, друзей. Всякий раз Героизм рождается вновь и в этом заключена его огромная сила! Не могу скрыть волнение при встрече с героями, хотя к робкому десятку себя не причисляю. Прости, лейтенант, – спохватился командующий, – я задал вопрос, а ответил сам.

– Товарищ командующий, я такого же мнения и добавлю, что «только для камердинера нет героя».

– Фёдор, где танкисты, почему не заходят? – незлобиво обратился командующий к адъютанту.

– Есть! – ответил Фёдор и скрылся за дверью. Танкисты были рядом. Ждать их не пришлось. Дверь открылась и в проёме показались танкисты.

– Входите, входите, – радушно проговорил командующий. Танкисты быстро вошли и построились возле стены.

– Смирно, – негромко скомандовал Соколов. – Товарищ командующий, по Вашему приказанию экипаж танка прибыл. Полковник Соколов.

– Вольно, товарищи! – цепкий взгляд командующего остановился на каждом из танкистов. Он подошел к Липкину и остановился напротив его. – Командир, а сколько ж тебе лет?

– Восемнадцать, товарищ командующий, – ответил Липкин.

– Молодец. Я вот перед Вами говорил с корреспондентом фронтовой газеты «Мужество» лейтенантом Смирновым, – и командующий посмотрел в его сторону, – о сути героизма. Можете ответить, что дало Вам силы выдержать, не поддаться панике?

– Товарищ командующий, мы выполняли приказ и не думали о героизме, – ответил за всех Липкин.

– Это правильно, – поддержал командующий.

Пока шел разговор, ординарец принес чайник, из которого шел пар. На столе появилась бутылка водки, содержимое которой он разлил по шести стаканам. После этого принес шесть тарелок с закуской и поставил на стол.

– Прошу к столу, – пригласил командующий.

Стол, за который они сели, был большой, сколоченный из хорошо оструганных досок. По одну стороны стола сели танкисты

Он первым взял со стола кружку.

– За Вас, дорогие товарищи, – проговорил Трофименко. Дождавшись, когда все выпили, поставил кружку с водкой на стол.

Трофименко держал себя просто. Задавал вопросы, внимательно выслушивал, но по всему чувствовалось, что он торопится, у него нет времени.

– Я очень сожалею, что не могу больше уделить вам внимания.

Все встали и вышли из-за стола. Экипаж построился возле стены. Трофименко подошел к ним.

– Вот вам, молодцы, пока по часам, – командующий взял часы со стола и вручая их, крепко пожал каждому руку.

– Товарищ командующий, от лица экипажа спасибо за внимание к нам. Заверяем, что будем драться так же и дальше с ненавистными фашистами до победы!

– Награды получите позже, – продолжил Трофименко. – Передаю вас в руки корреспондента фронтовой газеты «Мужество» лейтенанта Смирнова. Он получил задание написать очерк во фронтовой газете «Мужество"о совершенном вами подвиге, чтобы о нём узнали в нашей 27-ой Армии. Все свободны, кроме полковника Соколова, – проговорил командующий.

Со Смирновым танкисты перешли в соседнюю комнату. Он подробно расспрашивал их, делал пометки в блокноте.

– В течение 25 дней, находясь в танке рядом с передовой противника, вы выдержали нечеловеческое напряжение сил, воли, не сломались, не впали в панику. Чем это можно объяснить? – он обвел взглядом танкистов.