3 шага в пропасть

И что самое обидное: это было в то время как на Западе политология развивалась весьма и весьма бурно. Первые курсы по политической науке начали читать в Колумбийском университете в 1850 — 60-ые годы. Из 2000 университетов и колледжей в США в 1979 г. имелись самостоятельные кафедры политических наук [2.73. С. 16–17]. Первый политологический институт Национальный Фонд политических наукоснован в Париже но инициативе Эмиля Бутмы. Учредительный конгресс

Международной Ассоциации политических наук(IPSA) состоялся в 1950 г. в Цюрихе. Даже в подконтрольной нам Польше с 1967 г. велось обучение специалистов-политологов, с 1968 г. издается журнал «Студиа Наук Политичных», хотя и там не все гладко: на начальном этапе развития польской политологии доминировал юридический подход [2.69. С. 4–5], а юриспруденция — эго такая дама, которая стремиться всем рассказать как должно быть

, но ни то как оно есть на самом деле, что является большой разницей. Робкие же отдельные попытки привлечь внимание и партийно-идеологической верхушки и научной общественности встречались с прохладцей.

Этнополитология. Как видно из самого названия это — часть политологии, которая изучает особенности общественно-политической жизни у разных народов. Ее тоже не было в Советском Союзе. Идеологи прочитали друг у друга, что национальный вопрос в стране решен и поэтому любые идеи гасились сразу же одной рубленной фразой, не понятно как будет устанавливаться коммунизм в «мировом масштабе»: на роботах, что ли? А ведь идеи были: «Брежневу не раз советовали: вместо института марксизма-ленинизма создайте при ЦК КПСС институт по национальным проблемам. У нас достаточно разных марксистских университетов, институтов, кафедр, научных учреждений, а вот национальные вопросы по-настоящему никто не изучает и не разрабатывает, поэтому руководители в центрах и на местах часто творят отсебятину» [2.74. С. 1].

Теория информации.

Если говорить о родственных кибернетике системных исследованиях, то надо признать, что какое-то время само слово «система» было под негласным запретом и появилось оно сначала косвенно в статье в августовском номере 1958 года в журнале «Вопросы философии» [2.75. С. 97–107]. Тогда само понятие было взято в кавычки, а откровенное название было в статье, которая была опубликована там же только два года спустя [2.76. С. 67–79]. А положив такое начало и потом мы не смогли пользоваться ее в других сферах — не научных, а в общественно-политических, ибо, как говорят специалисты: «Кто владеет информацией — тот владеет ситуацией» (В. А. Рубанов).

В первой работе К. Шеннона на русском языке [2.77] редакция сочла для себя возможным заменить слово «информация» на синонимы, сопроводив это следующим замечанием: «В оригинале применяется термин “информация". Поскольку, однако, автор в дальнейшем придает ему специальное значение, устраняя семантические аспекты этого термина, мы от него отказались» [2.77. С. 7, сноска]. И в самом деле вместо этого термина были применены слова «данные» и «сообщение». Когда комментируют эту ситуацию, то обращают внимание на такой момент: «Чем отличается в смысловом отношении выражение “количество данных” от выражения “количество информации”? Да примерно тем же, чем отличается одно от другого выражения “количество угля” и “количество содержащейся в нем энергии”. В первом случае мерой количества является вес, во втором — калорийность. Исключение термина “информация” из работы Шеннона означало, по существу, значительную потерю информации, поскольку тем самым было затруднено выяснение нового понятия, образованного наукой» [2.78. С. 80].

Теперь уже постарались забыть, что когда губили советскую государственность, то все было так рассчитано, что сначала потребовалось нанести удар по информационно-коммуникативной составляющей: парламенты союзных республик приняли законы о языках. Для раздробления собственно всего СССР сначала потребовалось разбить единое информационно-языковое поле, где общим носителем информации выступал русский язык. С этим вопросом великолепно разобрался доктор наук М. Н. Губогло в целом ряде своих трудов, проработавший все этнические вопросы, связанные с перестройкой.