3 шага в пропасть

Эти недостатки в равной степени относились ко всем авторам информации из-за рубежа, но мы время от времени одергивали резидентов, посылая им указания о необходимости увеличить информационную плотность документов, выжимать из них воду. Для послов таких препон не существовало, и не редкостью стали телеграммы в 10–20 страниц, на которых излагалось содержание беседы с каким-нибудь иностранцем, в то время как изложение существа беседы занимало несколько строк.

Еще во времена Андропова в разведке было принято железное правило: любой информационный материал не должен превышать трех страниц. Это в равной мере касалось информационных телеграмм и аналитических документов. К аналитическим документам разрешалось в качестве приложения добавлять необходимые справочные материалы. Этого правила мы держались достаточно строго, хотя под различными предлогами, чаще всего под предлогом «важности», позволяли себе увеличить документ на страницу, но не более» [18. С. 152–154,156-158,384–385}.

В Америке с вопросами информирования высшего руководства таких проблем нет, там «В помещении Совета национальной безопасности оборудована так называемая “ситуационная комната”. Она представляет собой зал для проведения совещаний, оборудованный средствами связи закрытой внутренней связи и отображением обстановки, в смежных помещениях которого располагаются: оконечные устройства автоматизированных информационных систем Министерства обороны и Центрального разведывательного управления, государственного департамента и систем оперативного обмена разведывательной информации. В одном из помещений размещен вычислительный центр, где находится ЭВМ с введенными в нее стандартными вариантами решениями Президента США. ЭВМ сопряжена с системами связи, обеспечивающих передачу решений. Все эти технические средства предназначены для того, чтобы осуществлять координационно и в взаимодействии между Белым Домом, национальным центром разведывательной информации, Комитетом начальников штабов, командным пунктом Разведывательного управления Министерства обороны в процессе выработки возможных вариантов действий США в различных ситуациях» [07. С. 42–43].

И вот вам итог: «…Отечественная официальная организационная наука лишь взирает на западные успехи, и то через мутное стекло. Самое опасное в этой позиции то, что некоторые из этих успехов уже недоступны для понимания многих наших специалистов в области управления — вот что получается от застоя в общественных науках» [2.106. С. 3].

В годы же перестройки самые «Важные изменения происходили не столько в структуре, сколько в процессе принятия государственных решений, которые определяли место того или иного института в государстве» [10.С. 276].

Итак, вполне очевидно, что высшее руководство и их подчиненные совершают ошибку за ошибкой, причем на самом элементарном уровне. Зато «Большинство коммунистов — от рядовых членов партии и до работников центрального партаппарата — находилось под постоянным психологическим внушением, исходящим с самого верха, будто ЦК, опираясь на коллективный разум своих членов никогда не ошибается, всегда действует правильно» [26. С. 12–13]. И такое положение дел понятно: требовать полного повиновения, высокой исполнительности и дисциплины от нижестоящих можно только тогда, когда все будут заверены в безошибочности твоих действий.

К сожалению, так очень часто бывает когда, тот или иной человек, весьма неглупый и до конца наш, вдруг совершает поступки, которые можно охрактеризовать как диверсию. В силу того, что советская политическая культура в целом была не на самом высоком уровне, наши руководители очень часто ошибались, причем эти ошибки очень трудно отделить от вреда, в крайнем случае отделывались замечаниями типа: на основе ошибочной оценки поступающей информации были составлены рекомендации, которые привели бы к плачевным результатам, если бы им последовали.

«18 февраля 1964 в Дзержинском нарсуде города Ленинграда началось слушание дела по обвинению в тунеядстве поэта Иосифа Бродского. Процесс сделали показательным, его широко освещали газеты. “Какую биографию делают нашему рыжему!“ — сказала Анна Ахматова. Оказалась пророком: как всегда доблестные “органы” сели в лужу. Из пятилетнего срока ссылки Бродский отбыл в Архангельской области полтора года и вышел всемирно известным» [2.107. С. 13]. Сейчас бы такой бесплатный пиар!..