30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра

Однако спустя некоторое время в продолжение чистки руководящих органов часть депутатов была арестована и расстреляна. Это коснулось именно тех, кто в период массовых репрессий проявлял излишнее усердие по уничтожению врагов.

Вместе с тем с лета 1937 года началось назначение на руководящие должности перспективных выдвиженцев,

составивших новую команду Сталина. В их числе были: председатель СНК РСФСР Н.А. Булганин (с сентября 1938 — зам. председателя СНК СССР); нарком местной промышленности В.В. Вахрушев (с октября 1939 — нарком угольной промышленности СССР); нарком совхозов И.А. Бенедиктов (с ноября 1938 — нарком земледелия СССР); первый заместитель наркома тяжёлой промышленности А.П. Завенягин (с марта 1941 — замнаркома внутренних дел СССР); начальник Главэнерго Наркомата топливной промышленности М.Г. Первухин (с января 1939 — нарком электростанций и электропромышленности СССР); нарком коммунального хозяйства РСФСР И.Г. Кабанов (с августа 1938 — нарком пищевой промышленности СССР); первый замнаркома финансов А.Г. Зверев (с января 1938 — нарком финансов СССР); замнаркома оборонной промышленности СССР И.Ф. Тевосян (с января 1939 — нарком судостроительной промышленности СССР); заместитель председателя Госплана СССР Н.А. Вознесенский (с января 1938 — председатель Госплана СССР); замнаркома оборонной промышленности СССР Б.Л. Ванников (с января 1939 — нарком вооружений СССР) и др. [Л.11].

Глава 14. Покушение

Среди событий конца 1937 года в среде наших родственников до сих пор вспоминается один достаточно комичный случай. В середине декабря глухой ночью в дверь квартиры, в которой в Челябинске проживала семья маминой старшей сестры Веры Владимировны, раздался настойчивый стук. Её муж Сергей Прохорович Ершов, являвшийся специалистом, который в течение полутора лет занимался в США проектированием Челябинского тракторного завода, решил, что это компетентные органы пришли за ним, поскольку все товарищи по заграничной командировке находились уже в местах не столь отдалённых. От стука проснулись и обе дочки, Надежда и Галина. Как рассказывал сам глава семейства, он встал на колени перед своей любимой женой и сказал: «Веруня, я ни в чём не виноват. Что бы ни наговорили обо мне — никому не верь!» Поднявшись с колен, Сергей Прохорович отправился открывать дверь, готовый ко всему. Каковы же были всеобщее удивление и радость, когда оказалось, что это всего-навсего почтальон принёс телеграмму. В срочной почтовой депеше сообщалось, что 14 декабря 1937 года родился автор данной книги — Богданов Юрий Николаевич. За прошедшие годы эта история рассказывалась и пересказывалась много раз. Счастливый отец Николай Кузьмич поздно вечером послал из Луги телеграмму, чтобы побыстрее проинформировать родственников о прибавлении в семействе, но свою роль сыграла разница во времени между западным и восточным городами. Вот так и запомнилось родственникам моё появление на свет.

В декабре 1937 года в связи с окончанием установленного приказом № 00447 наркома внутренних дел 4-месячного срока проведения репрессий высшее и среднее руководство подводило итоги проведенной чистки

и ожидало постановки новых задач на 1938 год. За проделанную работу кого-то следовало поощрить, а некоторых и наказать. И вот тут произошло не совсем понятное событие. Приказом начальника Управления НКВД по ЛО № 308 от 20 декабря 1937 года было отдано распоряжение о том, что начальник Лужского райотделения лейтенант гб Богданов награждался «боевым оружием УНКВД по ЛО за беспощадную борьбу с контрреволюцией» [А.1]. Всего лишь 4 месяца назад такой же наградой удостоил Богданова союзный Наркомат внутренних дел и пистолет с дарственной надписью ему вручил. И вот опять боевое оружие за точно такие же заслуги, но теперь уже от Ленинградского управления. Что ж, как говорят: научно объясняю — бывает! Хотя в процессе проведения первого этапа великой чистки

руководство не было довольно излишней мягкотелостью в действиях начальника Лужс-кого райотделения, достаточно либерально относившегося к арестованным и затягивавшего проведение следственных дел, однако по итогам нелёгкой работы всё-таки решило его поощрить. Но самое интересное состоит в том, что мой отец даже не знал об этой награде, хотя данные о ней были с каких-то документов занесены в его личное дело в 1946 году. В своём объяснении аж в 1968 году Богданов писал: «За время работы в органах я получил один раз пистолет системы “ТГ”. О втором я до настоящего времени ничего не знаю» [А. 14].