33 лучших дыхательных упражнения из всех методик и практик

«Туман окутал долину, и можно идти туда, куда раньше идти было нельзя. Это хорошо, потому что там, в тех местах, куда нельзя было идти, пока не было тумана, и скрывается та настоящая музыка, которой так не хватало в наших краях. Но вот пришел туман. Стало печальнее от этого, но стало и легче, потому что только теперь появилась возможность слиться со сферами былого ощущения бабочек, летящих над усталой от зноя травой. Ветер прогонит туман, однако до того момента, когда случится это, мы успеем в полной мере приобщиться к великому, к тайне музыки, идущей вслед за легкокрылой бабочкой в ту сторону, куда уже направилась Луна, не знающая покоя в эти мутные и сахарные ночи, какие и бывают только тогда, когда, кажется, никакой музыки уже не будет. Будут только звуки падающего хлопьями снега и карканье ворон возле самой крыши. Но нет — свет приходит, и красками своими вливается в старую песню, слова которой давным-давно позабыты, помнится только нежная и в то же время нервная мелодия. Да и то мелодию эту напеть может не всякий, а только тот, кто обладает способностью к толкованию грядущего если и не потому, как летят птицы, то хотя бы потому, как ложится первый после зимы мох на деревья. Прожитое же само толкует себя без всякой помощи. И человек, стоящий возле прошлого и зовущий это прошлое, еще может понять сущность тумана во всей глубине его и со всеми теми мыслями, которые так стремительно улетали в будущее, что догнать их могла только стрела, выпущенная из лука, такая стрела, которую изготовили на правом берегу реки, а наконечник для нее — на левом берегу. Лучнику, которому предстояло эту стрелу выпустить, нужно было за два дня до этого выйти на рассвете в сторону леса, там спеть три раза песню о рыбаке и светящейся благодати, нисходящей на странника, бредущего берегом Северного моря. А дальше наступает час, от которого убежать невозможно, возможно только навсегда в этом часе остаться и забыться. Однако и это дано немногим в нашем мире. Кротость прячется за серым туманом. В кротости — знак звенящий. Только тому, кто пройдет все сферы этого знака, даны будут ветки сирени и кориандра, лепестки нарцисса и гладиолуса, семена пшеницы и ячменя. Потому музыка слышна только за озером, а свет виден только там, где его ждут и где могут еще противопоставить гроздьям уставшего за прошедший век тумана».

Выслушав этот чудесный текст, я уснул почти сразу же. Снилось мне, будто я иду по бескрайнему зеленому лугу, над которым кружат бабочки. От рощицы, что виднеется справа над рекой, слышится пение птиц — такое дивное, что весь век только бы и слушать это волшебное пение. Запах цветов легок и мягок. А жизнь во всем мире только начинается.