33 лучших дыхательных упражнения из всех методик и практик

Благодаря деревьям с обильной листвой по северной стороне и особой траве нам удалось существенно локализовать сектор поиска. Но Мишель решил, что локализация должна быть еще более точной, а потому предложил нам еще два фактора, указывающих на наличие пещеры:

— Теперь, коллеги, обратите внимание на камни. Камни должны быть красноватого цвета. Также наличие пещеры способствует тому, что верхний слой почвы в этих местах обладает совершенно особой консистенцией. Очевидна близость песку, но очень крупному и сырому. И конечно, цвет! Почва в пещерных местах будто бы прозрачна. Такова уж ее специфика, — прозрачна, словно сахар или соль. Только, подчеркиваю, очень крупнозерная, крупнее кристаллов соли.

Мы стали искать среди уже обнаруженных деревьев и трав описанную Мессингом почву и красные камни. На этот раз Настя Ветрова нашла несколько красноватых камней, а вслед за этим — ту самую почву.

Теперь спектр обнаружения пещеры локализовался до разумных пределов. Но что делать дальше? Где же этот злополучный вход, который находит человека сам, а человек найти его не может? Все мы с надеждой посмотрели на Мессинга. Мишель осмотрелся и с уверенностью Кутузова перед Бородинским сражением указал на трухлявый пень рядом с нами.

— Коллеги, — сказал Мессинг, — нам даже не придется копать землю, чтобы попасть в пещеру. Достаточно будет отвернуть дерн возле старого пня.

Я присел на корточки и стал аккуратно отодвигать траву в том месте, на которое указал Мишель. К моему удивлению, трава стала сворачиваться, словно ковер. И вскоре нашим взорам действительно явился тот самый вход в пещеру, на поиски которого было потрачено столько знаний Мессинга и наших сил. В пещеру предстоит не столько входить в общепринятом смысле, сколько спускаться. О том, чтобы спуск осуществляли все сразу, не могло быть и речи. Значит, предстояло определить кандидатов.

— Итак, коллеги, есть ли предложения относительно кандидатур, которым предстоит отправиться вглубь этой пещеры на поиски нашего Петровича? — спросил Мессинг. — Только сразу предупреждаю: кандидатов может быть не больше двух.

— Почему? — удивился я.

— Все дело в структуре пещеры. Насколько я понимаю, пещера не может принять больше трех человек одновременно. В пещере уже находится Петрович. Следовательно, на его поиски могут отправиться только двое. Вот и вся арифметика.

— Это должен быть я, — категорично заявил Леонид, хотя руки у него от волнения немного дрожали.

— И я! — подхватила Настя. — В какой-то степени Леонид и я чувствуем вину за то, что не уследили за Петровичем. Думаю, поэтому спуститься в пещеру должны мы.

Леонид и Настя спускаются в пещеру

Я хотел возмутиться, но, к моему удивлению, Мессинг поддержал начинание Леонида и Насти. Что было делать: их — большинство; оставалось признать аргументы Насти, что я и сделал.

Снаряжение для спуска мы захватили еще в Петербурге. Поэтому сейчас мы принесли из пещеры, где провели ночь, альпинистские веревки и начали спуск. Мессинг, монах и я контролировали спуск сверху, но, конечно, главная нагрузка ложилась на Настю и Леонида. Справедливости ради скажу, что доверие наше они оправдали, в чем я не сомневался.

Что так укрепляло мою уверенность в них? Думаю, благосклонные читатели мои уже догадались: укрепляла веру в Настю и Леонида и дарила надежду на их успех под землей — любовь. Любовь, которая зарождалась здесь, на Кайласе, на наших глазах, которой этим утром предстояло окрепнуть и одержать победу. Настя и Леонид полюбили друг друга. Потому-то и верил я в то, что моим друзьям будет сопутствовать под землей успех, они найдут Петровича и при этом не потеряют себя.

Обо всем этом думал я, крепко держа альпинистскую веревку, по которой Настя и Леонид спускались все ниже и ниже. А внизу тем временем… Впрочем, об этом лучше всего расскажет Настин дневник.

Отрывки из дневника Насти Ветровой

«…Вскоре стало так темно, что пришлось зажечь сразу оба фонаря, которые мы с Леонидом приготовили заранее. В свете фонарей были отчетливо видны мокрые, склизкие стены пещеры. Вертикальный проход был узким, вокруг сырость, темнота, слизь… Впрочем, на все это я обращала внимание не очень-то и сильно. Потом меня спросили, было ли мне страшно. Тут твердо могу ответить, что страшно не было, потому что рядом со мной был Леонид. Думалось же только об одном: что ждет нас там, внизу?

Спускались мы молча. Делалось это не только из соображений безопасности, но еще и из-за внутренней нашей сосредоточенности на общей беде.

…И вот наши ноги коснулись чего-то твердого. Под ногами хлюпала вода, это был конденсат, который не мешал перемещаться. Фонари осветили путь.

Признаюсь, что, спускаясь сюда, боялась запутанных путей, из которых нам с Леонидом придется делать выбор. Но, к нашему великому счастью, дорога перед нами была одна (пусть узкая, мокрая и темная). По ней и следовало нам идти в поисках нашего друга. И мы пошли.