40000 лет назад

Далее следовала пробежка, если можно так назвать марафонскую дистанцию вокруг поселка, под надсмотром неутомляемого оборотня, бегущего рядом, и с какой-то странной радостью, наблюдающего за мучениями задыхающихся остальных двух учеников Яробуда, причем он каждый день заставлял ускоряться, недовольный медлительностью. Даже Бер падал с ног, в конце маршрута на берегу реки, что уж тут говорить, о изнеженном цивилизацией нашем герое.

На прибрежном песке, их каждый день ждал учитель, и начинались занятия рукопашным боем, которые по сравнению с бегом, являлись своеобразным отдыхом. Яромир показывал приемы мордобоя, всегда выбирая себе в напарники, для демонстрации Вула, и требовал точного, но медленного повторения их действий. Они на пару вытворяли такие выкрутасы ногами и руками, что ушуисты и прочие сенсеи восточных единоборств, при виде их движений, повесились бы от зависти, и это несмотря на очень почтенный возраст Яробуда. Представьте, что он делал в молодости.

Затем, сова бегом, они возвращались в конюшню, где вычищали навоз, и выводили небольшой воеводский табун за ворота города, снова к реке, где их ожидал мучитель-конюх, сидящий в позе лотоса на песке, и радостно улыбающийся приближающимся к нему жертвам, очередных садистских упражнений.

После скобления лошадиных шкур, купания и расчесывания грив, начинались занятия по джигитовке, без всяких седел и стремян. Больше всего повезло тут Беру, он хотя бы сидеть на лошади умел, и довольно уверенно, во всяком случае он так думал, пока не столкнулся с учителем, а вот остальным двоим, Федограну и Вулу, досталось по полной насладиться постижениями нового для них искусства. Федор в силу того, что до этого момента ездил только на велосипеде, а оборотня вообще лошади боялись, видя в нем его звериное начало. Дед заставлял часами просто кататься по кругу своеобразной арены, на опушке леса, словно специально для таких целей поросшую ровным кругом из колючего шиповника, пока наконец не добился приемлемого для него результата.

Первые дни, кожа на внутренних поверхностях бедер, и седалищах мучеников, покрывалась кровавыми, пузырящимися мозолями, которые улыбающийся дед лечил крепким словом, и какой-то воняющей дегтем мазью, которую специально для таких целей выпросил у местного знахаря.

Ближе к вечеру, когда уже практически не оставалось сил, начинались занятия с оружием, которые проводил уже не конюх, а оборотень. Дед самоустранился от этого, заявив, что ему самому еще нужно учиться у такого непревзойдённого мастера, по владению смертоносным железом, как Вул, и потому он лучше пойдет покемарит на лавочке, перед сном.

Питались они в местной харчевне, бесплатно, так как официально состояли в дружине у воеводы и находились на полном пансионе, правда без жалования, но это ровно до тех пор, пока Яробуд не объявит их готовыми к строевой, если можно так выразится в данных условиях, службе.

Единственным днем своеобразного отдыха была баня. Боже, какое это волшебное слово. Каждую осьмицу, то есть восьмой день, ведь неделя состояла из девяти суток, поэтому горячей водой мылись не так часто, как хотелось, они наслаждались парной. Конечно, к такому способу помывки, привыкший к полутеплой, пенной ванне Федор приспособился тоже не сразу, но когда же вошел во вкус, то стал более заядлым парильщиком, чем остальные участники его компании. Единственный, кто не приемлил такого над собой издевательства, был оборотень. Вул как не старался, но не мог заставить себя усидеть в наполненной жаром, горьковатого от привкуса дыма – пара, протопленной по-черному, парной.

Прошло не так много времени, пока такой распорядок жизни, стал нормой, и даже забеги с оборотнем, превратились в своеобразные соревнования между Федором и Бером кто быстрее добежит, до сидящего на берегу деда, и не напрягали, а даже нравились. А уж возня с лошадьми, стала для нашего героя настоящим удовольствием. Яробуд даже одобрительно кивал, когда тот перепрыгивал с одного бока коня на другой, на полном скаку, отталкиваясь от летящей на встречу земли, ногами, или стоял во весь рост на крупе жеребца, раскручивая острый меч. Но садист дед всеравно находил к чему придраться, и потому его вездесущая плеть постоянно щелкала в близости от спины нашего героя.

Конь. Это вообще отдельная история. Приручение этого злющего жеребца – Чепрака, началось с укушенной руки парня, и ударом передних копыт в грудь. А ведь он, по совету своего учителя, хотел лишь покормить того яблоком. Что там взбрело в голову животине, непонятно, но оно своеобразно отблагодарило за лакомство. Чудом ребра остались целыми, но синяк во всю грудь не проходил недели полторы, что в общем-то не послужило основанием для какой-либо поблажки на тренировках.

– Ты врага тоже попросишь себя не убивать, пока раны заживают? – Захохотал злобный дед, на попытавшегося было пожаловаться на свое самочувствие Федора, и сделав волшебную инъекцию обезболивающего, подзатыльником и пинком, отправил его на утреннюю пробежку.