60 семейств Америки

Политическое сотрудничество магнатов с их мнимым врагом в Белом Доме казалось бы странным, если бы Рузвельт не знал, как себя вести в этих делах.. Он привлекал к судебной ответственности некоторые видные тресты, главным образом из числа тех, что принадлежали его политическим врагам, давая другим возможность итти своим путем. Что касается Моргана, который, как публично намекал Рузвельт, был одним из "преступных миллионеров", то "банкир обычно получал все, чего хотел" [2 W. F. McCaleb, Theodore Roosevelt, p. 251.].

V

Как обычно, республиканская партия ассигновала на предвыборные махинации в 1904 г. колоссальный фонд; но он представляет большую ценность для историков, чем фонды предыдущих лет, так как подробные данные о его составных частях сохраняются в протоколах сенатской комиссии по расследованию дел о привилегиях и выборах за 1912 г.

Состав лиц, жертвовавших в этот фонд, говорит об искусной игре финансовых сил, стоявших за Рузвельтом и его предшественниками в Белом Доме, хотя Рузвельт, когда в 1912 г. его привлекли к ответу, пытался отрицать свою осведомленность относительно действительного положения вещей. Но, к несчастью для него, гарриманопские письма доказали, что он был в курсе всего происходившего.

Э. X. Гарриман считал себя доверенным лицом Рузвельта в выборной кампании 1904 г- В течение нескольких лет президент и Гарриман были в чрезвычайно близких отношениях. 2 июня 1904 г. Гарриман писал Рузвельту: "Я не имел еще возможности побывать у господ Доджа, Хюгитта и Фрика, но надеюсь сделать это в начале будущей недели". 23 сентября 1904 г. Рузвельт писал этому железнодорожному дельцу: "В письме, в котором я даю согласие на полученное мной предложение, имеется два-три вопроса, которые я хотел бы обсудить с Вами прежде, чем его послать".

14 октября президент снова писал: "Окольными путями я узнал, что Вы не считаете целесообразным встретиться со мной в эти заключительные недели кампании, но что отказаться от этой встречи Вы не хотите, поскольку я Вас об этом просил. Дорогой сэр, ведь мы оба практики, и Вы стоите на твердой почве и знаете обстановку лучше, чем я. Если Вы находите, что Ваше посещение грозит мне неприятностями, или считаете, что Вам нечего мне сообщить или мне не в чем Вам помочь, тогда разумеется, отложите свое посещение. Я попрошу Вас приехать спустя некоторое время, прежде чем я напишу свое послание, чтобы обсудить некоторые правительственные дела, не связанные с кампанией".

20 октября 1904 г. Гаррнман писал: "Я хотел бы поговорить с Вами лично по междугородному телефону".

После выборов Рузвельт и Гарриман продолжали оживленную переписку относительно кандидатуры губернатора Аризоны и назначения такого верховного судьи, который благосклонно относился бы к интересам железнодорожных компаний. Гарриман был заинтересован даже в назначениях в более отдаленные места; 28 декабря 1903 г. он писал Рузвельту: "Меня попросили одобрить кандидатуру М. У. К. Ралстона на место морского офицера в Сан-Франциско, что я охотно и делаю".

В 1905 г. судебные дела, возбужденные правительством против принадлежавших Гарриману железнодорожных компаний "Сентрал Пасифик рейлрод" и "Саузэрн Пасифик рейлрод", объединивших конкурировавшие линии, были внезапно прекращены генеральным прокурором. Жалобы, базировавшиеся на отчете № 943 комиссии по торговле между штатами, свидетельствовали о явном нарушении закона Шермана. Окончание этого дела и последующая тяжба с лихвой вознаградили Гарримана за его издержки на политические интриги в 1904 г. Впоследствии правительство проиграло новый процесс против этих компаний, так как обвинительное заключение было составлено неправильно, и критики Рузвельта утверждали, что это было сделано умышленно.

В 1906 г. дружеским отношениям между Рузвельтом и Гарриманом пришел конец; это было реакцией на внутреннюю борьбу за контроль над страховой компанией "Икуитэбл лайф ашшуренс сосайти" и на возникшие вследствие этого скандалы. Страховые компании были тесно связаны как с республиканской, так и с демократической партией; они играли роль распределительных щитов финансового капитала, так как распоряжались обширными ресурсами и контролировали некоторые крупные банки Нью-Йорка.

Молодой кутила Джемс Хейзен Хайд унаследовал от своего отца 502 акции, или 51% капиталов "Икуитэбл лайф ашшуренс сосайти". По специальному трестовскому соглашению дивиденды от этих акций были ограничены суммой 3 514 долл, в год, для того чтобы компания могла выдать себя за более "демократическое" общество взаимного страхования. Однако акции обеспечивали железный контроль над капиталом в несколько сот миллионов, равно как и над многими большими банками и трестовскими компаниями; как показало последовавшее публичное расследование, этот контроль мог быть использован для почти что произвольного распоряжения огромными фондами.