8 ступеней к разгрому советской державы

Выделили более 60 миллиардов рублей капитальных вложений, ради чего обескровили в финансовом отношении другие отрасли народного хозяйства. А закончилось все полным пшиком. Грубо порушили машиностроительные министерства, загубили систему управления отраслью, вогнали безвозвратно в гроб более 10 миллиардов рублей. Потом все бросили, как наигравшиеся малые дети, и поспешили к новым затеям" [39. № 49. С.5]. То же произошло и с агропромышленным комплексом.

М. С. Горбачеву удавалось, как уже говорилось, еще более усложнить ситуацию в управлении тем, что он создавал половинчатость в принятии решений, как бы оставлял их в подвешенном состоянии, позволял трактовать их и так, и этак. Так, в управлении страной исследователи отмечают как явные ошибки, заложенные еще предшественниками, так и новые явления, организованные уже явно со злым умыслом: "Мы начали замечать тревожную тенденцию потери интереса со стороны политических руководителей к работе разведки. Меньше стало политических заданий, совсем прекратилась обратная связь" [40. С.265].

Теневое управление усиливало свои позиции. Любопытно описывает нравы Кремля главный редактор "Военно-исторического журнала" генерал-майор В. И. Филатов: "Мне доводилось бывать в кабинете у Фалина (секретаря ЦК КПСС. — А. Ш.). И всякий раз там находился Яковлев. Приходилось пережидать.

Я не знаю, о чем там были разговоры, но что Яковлев без Фалина шагу не ступал — это факт. Иногда я видел, как Яковлев вылетал из кабинета Фалина, будто побывав "на ковре", как после взбучки начальника. Несколько раз, находясь в кабинете Фалина, мне доводилось слышать, как он разговаривал по телефону с Генсеком Горбачевым: могу только засвидетельствовать, что ведущим всегда был Фалин. Удивительно? Согласен" [7.03. С. 301–302].

Кто же такой В. М. Фалин? Фактический руководитель СССР?.

Столь непропорциональное управление все же было заметно "снизу", и это вызывало законные вопросы: "Члены ЦК, секретари обкомов и крайкомов КПСС, встречаясь с секретарями ЦК, работниками аппарата ЦК, все чаще высказывали свое недоумение. — Что у вас происходит? — вопрошали они. — Почему аппарат перестал действовать? Мы потеряли связь с центром. Горбачев избегает встреч с нами, уходит от ответов о будущем партии, а главное — не решает вопросы, которые ставит жизнь" [7. С.406].

Та часть аппарата, которая была вне влияния, направленного на разрушение, еще как-то пыталась противодействовать курсу М. Горбачева и иногда действительно как-то пыталась залатать прорехи, но было уже слишком поздно, и потому их усилия не могли быть адекватными. Изменяющаяся в неблагоприятную сторону комбинация связей привела к попытке дать адекватный ответ. Однако изменения, которые могли бы быть приемлемыми при других обстоятельствах, на этот раз не дали толкового результата. Между принятием постановлений, пусть и глубоко правильных по сути и очень своевременных, и их реальным осуществлением лежала пропасть. Заключалась она в том, что за неисполнение, даже умышленное, никто не наказывал. Раньше за то, что решение было не выполнено — даже по объективным обстоятельствам — могли наказать и очень сурово: до 1956 г. отнимали жизнь, в последующие годы только партбилет, но тоже навсегда, что было равносильно концу карьеры и личной реализации. Теперь не могли придумать даже меру наказания.

"Партбилет на стол? — Пожалуйста, я и сам думал, да вы мне помогли… "

Когда на конституционном уровне было провозглашено, что вся власть в стране принадлежит Съезду народных депутатов СССР, то с юридической точки зрения это может где-то и правильно, но с точки зрения управления звучит весьма абсурдно. Съезд, ведомый опытнейшим манипулятором А. И. Лукьяновым, больше занимался то историческими исследованиями (Дополнительные протоколы), то сведением счетов (кто чем занимался в годы застоя), то установлением льгот для себя.

Конечно же, ситуация 1985 г. изначально была удручающей, но это просто ничто по сравнению с теми вопросами, чаще всего доведенными до состояния порочного круга, и невыполненными задачами к концу 1991 г. На все это М. С. Горбачев как-то перед тележурналистами двусмысленно выразился в марте 1991 г.: "Чем сложнее ситуация, тем интереснее мне работать".

Молодец!

Аппарат ЦК КПСС: падение в пропасть

М. С. Горбачев знал кадры, с которыми он работал и внимательно присматривался к тому, как они реагируют на его политику, ведь выводы о нем были сделаны незамедлительно. Как сообщает такой достоверный свидетель, как В. М. Легостаев, помощник Секретаря ЦК КПСС Е. К. Лигачева: "В отделах ЦК уже в 1986 году в частных беседах можно было слышать из уст ответственных товарищей, что избрание Горбачева генсеком — ошибка" [7.04. С.6].