90 последних лет

– Немного успокоившись Риф, представился и с трудом двигая разбитыми губами выложил все что с ним произошло… и все вокруг костра притихли внимательно слушая. Немного отдышавшись, и глядя уцелевшим глазом на тех кого Союз называл отбросами и дикарями Риф видел не безумцев и не дикарей, не животных и отбросы, а просто людей, таких же как и он сам, разве что с чуть более грязными лицами, изборожденными морщинами и натруженными грубыми руками, спины и плечи которых преждевременно согнула тяжелая судьба и ежеминутная борьба за еще один день под солнцем проклятого степного мира. Рассматривая сидевших вокруг, вполне реальных людей, обитающих в легендарных, неизвестных и диких южных пустошах Риф, первым нарушил повисшее было молчание:

– Как же вас много, кого здесь только нет… Я вижу столько непохожих лиц, вы же из разных народов верно? Ты вот, например турок, а там группа греков, есть и чернокожие и азиаты и все вы живете, сражаетесь и умираете вместе?

– Почва выше крови – тихо сказал мужчина, глядя на него своими блестящими карими глазами. – Главное это наш земля, неважно кто на ней жить, уже давно не знать кто есть турк, грек или болгар, все давно смешиваться. Сейчас зачем нация, кровь, великом прошлое предка? Сейчас важно только еда для детей, добрый винтовка и менять редкий товар. Каждый день думаешь только жить, жить, жить, важный разговоры о народах и прошлом совсем неинтересно.

– Почему бы вам не переселиться на север, если жизнь здесь настолько тяжела?

– Много раз хотеть ни разу сделать, – с грустной улыбкой ответил Селим. – Мы слышим, что и почва там богат и торговля лучший, но трудно, трудно уйти. Соберешься идти, но нельзя бросить поле который взошел, вернулся из пути, где обмен хороший – думать жизнь здесь хороший… Ты знать, еще наш земель часто находить сокровища старых? Вон, видишь мужик сидеть у тягача с покрытым? Там у него судовой дизель, большая цена, звать Тихомир, вожак деревни у древнего порта стоять. Двадцать лет разбирать и продавать механизм корабля, сталь, электрический запчасть, хороший, хороший доход, семья всегда сытые. Если уйдут на север, будет там корабли? У Лейлы отары овец хорошо плодится здесь, еще она найти под полем склад старый, одежда и обувь доставать и чистить, торговцы хорошо платить. На север есть такой?

– Вряд ли, почти все что у нас было от старого мира уже распилено и вывезено предприимчивыми дельцами – протянул Вэйн, под удовлетворенное кивание Селима, который стоял у котелков пробуя на вкус свою похлебку и жмурясь от удовольствия. Убедившись, что еда готова, он приглашающе махнул черпаком и стал наполнять подставленные плошки дымящимся ароматным варевом с кусками бараньего мяса. Досталось и отряду Рифа, и они, дуя на похлебку и обжигаясь, немедленно взялись за дело наравне с остальными.

– А грабителей у вас здесь много? Наверняка опасно путешествовать раз вы ходите такими толпами вслед за вашим грузом? – задал наконец Риф интересовавший его вопрос пока, морщась от боли в разбитых губах обгладывал баранью лопатку.

– Грабитель нас мучай, да – коряво перевел малец слова мужчины – их много, но пулемет нет, машин нет, бензин нет, они настоящий зверь, не говорить только рычать, совсем сумасшедший, жить в ямах в степь, но драться яростно как мертвый. Не нападать на деревню, только делать засаду на дорогах, как шакал, рвать одиноких и красть барана.

– А странно одетые люди, которых я видел сегодня на дороге они кто такие, ваши войны?

– У нас каждый человек есть воин – удивленно ответил Селим услышав перевод слов Рифа. – А это кади, колдуны, они защищать нас от степных духов юноша. Сам Аллах не сможет спасти, а они могут! – Заметив недоверчивую ухмылку на окровавленном лице парня, Селим торжественно поднял поварешку к небу и продолжил на турецком одновременно кивая головой переводчику. – Можешь не улыбать, в наших землях степные духи ходят среди человек, как волк среди овец, они есть реальны как этот огонь и жрать тех, кто не верить. Кади оберегают нас в пути и злым духам мешать напасть. Очень трудная работа и уважают все.

Риф не нашелся что ответить и решил промолчать, предпочитая не спорить со странными верованиями этих людей. Оглядывая притихшую толпу, озаряемую уверенным светом яркого костра, такую пеструю и непохожую на людей его родных долин Риф подумал, что ему, чужаку, не стоит делать громких заявлений, не зная кто и как живет на этих бескрайних варварских землях.

– Видимо каждый несет груз своих собственных бед: у нас неизвестная болезнь у вас жадные торговцы и степные духи, но мы… мы ехали сюда с надеждой, надеждой что удача нас не подведет и найдется помощь или хотя бы совет… И ничего не получилось… Одрин – это было все на что мы рассчитывали…