А был ли мальчик?

– Современная наука, брат, давно уже знает, как их обойти. Лучшие лаборатории мира трудятся не покладая рук над новыми смертоносными вирусами, чтобы спасти человечество, как это ни парадоксально звучит.

– И что же делать? – Платон улыбался до ушей.

Он обожал эти конспирологические беседы с Витей. И, как ни странно, в потоке звучавшей ереси кое-что казалось ему небезынтересным.

– Валить надо, – грустно молвил артист Малого театра, наполняя рюмки.

– Ой, давно этого не было, не начинай. В Коста-Рику?

– В Коста-Рику! Ты знаешь, что это – единственная страна в мире, у которой в Конституции прописано отсутствие армии! Ни одного солдафона на всю прекрасную Коста-Рику! А парки!..

– Вздрогнули?

– Вздрогнули… Вот еще пару дел провернем, и уеду, точно тебе говорю. Подальше от вашей Москвы.

– А Москва-то тебе чем не угодила?

– Назови мне еще город, в центре которого фунциклирует действующий ядерный реактор! Страна непуганых идиотов! Точно уеду.

Платон не без грусти ухмыльнулся. Тема отъезда Вити поднималась уже много лет. «Вот только подкоплю». Надо сказать, что «подкапливал» Витя уже не раз. И уезжал. В Сочи, где в казино за пару недель спускал накопленное. В окружении странных кратковременных друзей и шлюх он наслаждался своим величием, плавно переходящим в запой. Спустя две недели он просыпался в президентском люксе один, с гудящей головой и без копейки в кармане, звонил Платону, тот покупал ему билет в Москву, и Виктор клялся больше не пить и не играть. Эта история повторялась в среднем раз в год.

– Слушай, Платош. – Витька ловко поймал вилкой очередной кусок лосося и отправил его в рот. – У меня есть один приятель. Торгует этими… ну, подержанными автомобилями.

– Угнанными, что ли? Так и говори.

– Ага-ага. Ну я и говорю. Я ему иногда помогаю, то-се, играю небольшие роли… Хороший он человек, Платош, помог пару раз мне очень сильно…

– Ты можешь как-то покороче и по существу? – Платон плеснул в рюмки.

– В общем, у него там в последнее время дела не очень. Говорит, все сложнее добывать товар. Сигнализации-шмилизации, гаражи-шмаражи. Подручные все сплошь нарики. То битую подгонят, то вообще не то, то ментов на хвосте приведут… А он мне очень помог, Платош. Короче, я ему рассказал про тебя.

– Витя!

– Да не кипи! Без имен, явок, деталей. Просто сказал, что есть у меня друг-гений, новатор. Что если кто и может чего придумать, то только ты. Не бесплатно, разумеется. Если неинтересно, так и скажи, проехали – и все. Ну, за Римму Гавриловну! – Тост за любимого педагога по актерскому мастерству был обязательным атрибутом любой пьянки.

Платон пристально посмотрел на однокурсника. Постарел. Лысина пробивается через некогда шикарную шевелюру. А он сам – молодеет, что ли? Время летит сапсаном, конечная не за горами. А что сделано? А что останется? А кто продолжит? А что продолжит? Если не сделано ничего, то и продолжать нечего. Как учила их в институте Римма Гавриловна, в любой роли, в любом деле, а значит, и во всей жизни должна быть «сверхзадача». Суперцель, к которой стремится каждый персонаж. Разумеется, у каждого она своя. А все действия, которые он предпринимает на пути к этой самой сверхзадаче, называются «приспособлениями» и служат только одному – достичь желаемого. Поэтому, если хочешь понять роль, персонажа, начни с главного – ответь на вопрос «Чего он хочет?». А какой персонаж он сам – Платон? А какова его сверхзадача? Есть ли она? Вон, Витька хотя бы о Коста-Рике мечтает. Столько лет Платон куда-то бежит, от аферы к афере, от махинации к махинации. Было время, когда он просто получал наслаждение от процесса. Теперь же он стал похож на дайвера, которого тянет погружаться все глубже и глубже, а неземная красота вокруг его почти уже не занимает. Но адреналиновое голодание заставляет искать новые источники получения эмоций, например, проплыть как можно ближе к акуле, а лучше и щелкнуть ее по носу. Но настанет момент, когда и этого станет мало. Это все добром не кончится, понимал он умом и усиленно себя тормозил. Но цель все равно была необходима. Без нее – пустота. Без цели у него не было ничего, даже собственного имени. И с годами он стал ощущать это намного острее.

– У тебя огурец в бороде… Короче, сбыт есть, техническая база тоже, проблема с поставкой люксовых авто, – прервал полет глубоких мыслей неугомонный друг. – Нужен самый сок. Они потом на Кавказ, в Дагестан в основном идут. А его башибузуки то фуфло какое-то пригонят, то ментов на хвосте…

– Ты это уже говорил… Витя, я все понимаю, но это не мой профиль… Как-то мелко все и банально…

– Платон, какой профиль? Твое мастерство не знает рамок и границ! Ты – гений… Давай, кстати, за гения… – Витя подсек вилкой очередную рыбину на глади тарелки и опрокинул стопку. – Но, что еще важнее, ты мой друг. Мне это правда ОЧЕНЬ надо. Ну и деньги лишними не будут… Как говорится, Платон мне друг, но бабки – вещь такая!

3